Протянув до отката, я вновь активировал Прыжок и выстрел, посылая в след проносящемуся мимо меня зверю стрелу и добавляя немного симметрии. Стрела слева, стрела справа, а посередине хвостик! Вепрь давно на любезности не разменивался, яростно взревел и помчался на меня. Гнев застилал ему глаза, а безуспешные попытки меня догнать ярили ещё сильнее.
Я прятался за деревьями, резкими рывками уходил в момент атаки, благо Стремительный позволял в скорости бега не сильно уступать копытному, а в манёвренности и рефлексах я уделывал его на порядок, чем беззастенчиво пользовался, не забывая про дополнительные все возможности: рельеф, деревья и особенности самого вепря.
Охота всё больше напоминала непрерывную гонку на выживание, и мой запас выносливости стремительно сокращался. Приближая момент, когда я не смогу поддерживать такой темп.
Что произойдёт, когда моя выносливость подойдет к концу? Снизится скорость передвижения? Заблокируются активные навыки? Или я просто рухну, потеряв сознание? После очередного кульбита у меня появилась чёртова одышка.
Это и хорошо, и плохо. Хорошо тем, что выносливость — это просто отражение способности моего организма продолжать какое-либо движение, а не вымышленная графа, оторванная от жизни. Теперь, глядя на эту полоску, я видел, сколько действительно у меня осталось сил на это противостояние. А так как запаса оставалось меньше половины, значит, совсем скоро я начну спотыкаться от усталости, а потом окончательно упаду, когда силы иссякнут.
Этого допустить нельзя.
Решение пришло неожиданно, когда я вновь активировал Прыжок и выстрел, кабан влетел со всего маха мордой в дерево и поплыл на целую секунду, судорожно тряся головой из стороны в сторону. Устал, скотина. Это мой шанс.
Всего секунда задержки, но для меня это меньше траты сил и суеты. Меньше потраченной выносливости, когда каждая её крупица на вес золота.
Наконец здоровье кабана упало до десяти процентов. Потом семи… пяти…
Выстрел!
Большой вепрь споткнулся на полном ходу, из его пасти вырывался предсмертный хрип, и огромная туша повалилась на утоптанную траву.
Без сил прислонился к дереву, пытаясь отдышаться и до конца не веря, что всё закончилось, и Большой вепрь повержен.
Не смотря на бонусы от Стремительного, что влияли на моё тело, тактику, стрелы, бой всё равно прошёл для меня на грани, и такая вот сумасшедшая игра в салки с разъярённой смертью весом в несколько центнеров мне, мягко говоря, не понравилась. К следующему бою нужно подготовиться намного лучше, хорошо продумав тактику и учитывая как свои особенности, так и возможности противника. А сейчас пора заняться приятным — сбором трофеев и разделкой этой твари.
Я присел на корточки перед тушей Большого вепря, чтобы осмотреть огромные острые клыки кабана, на которые за время боя эта тварь пару раз меня чуть не насадила. Я прикоснулся к кабану, и перед глазами появилось окно лута. В нем находилась там лежала огромная, со следами от стрел свежесодранная шкура и большая мяса. Прямо мясная лавка: корейка, лопатка, вырезка… Спасибо Системе, смилостивилась надо мной, мне не пришлось вручную сдирать шкуру с кабанчика и разделывать — без острого топорика я бы провозился пару дней точно. Не знаю, как работает эта система лута, но стоило мне подтвердить получение трофеев, как вепрь моментально оказался разделан, а причитающиеся мне части появились прямо возле него. Магия, одним словом.
А вот с клыками пришлось уже повозиться по старинке, вручную. Хорошо что с обретением класса «Охотник» мне не только навыки достались, но и теория разделки добычи. А то слабо представляю, как бы я их выдирал без знаний, куда приложить силу.
— Лучше бы тот нож и правда оказался лучшим, что можно достать в этой дыре, — пробормотал, приступая к работе по выдиранию клыков. Дело шло медленно, сил было мало, но откладывать такую важную часть добычи было глупо. Спустя десяток минут, утирая струящийся по лбу пот, я победно поднял клыки, сжимая их в руке, и радостно рассмеялся:
— Победа! Я сделал это!
После чего обессиленно рухнул на траву и уставился в кристально чистое небо, по которому проплывали лёгкие белоснежные облака. Победа…
Пришёл в себя я только минут через тридцать. Напился вдоволь воды из ручья, умылся и приступил к упаковке всего, что только мог впихнуть внутрь моего заплечного мешка. Впихнул невпихуемое, а потом с трудом закинул всё это добро на спину, да так сильно утрамбовал, что лямки мешка тревожно затрещали. Вот бы была засада, если бы они лопнули, не выдержав такой нагрузки. Интересно, а есть в этом мире пространственный артефакт? Хотелось бы мне чем-то подобным разжиться, чтобы раз — и никакого тебе тяжеленного мешка за плечами и изнурительного возвращения под весом переносимого груза. Мечты, но если есть, обязательно куплю, сколько бы он ни стоил. Пространственные хранилища в походе и торговле — вещь незаменимая.
В сторону Ривервуда я буквально полз, неторопливо перебирая ногами и стараясь двигаться плавно. Неизвестно, сколько ещё продержатся лямки моего мешка.
Вот вернусь в посёлок, первым делом обменяю клыки на нож, затем сдам мясо Оливеру и прямо у него в таверне отпраздную свою победу. Пара бокалов пива и горячая отбивная из мяса Большого вепря — что может быть лучше? А потом… потом я сяду за крафт. Имея нормальный нож, я смогу сделать не просто лук и стрелы, а настоящие произведения искусства, причем гораздо, гораздо быстрее. Что такое каменный нож против добротной стали?
До Ривервуда оставался всего километр, когда мои мечты и фантазии с треском рухнули.
— Помогите!!! — Донёсся до меня пронзительный жалобный девичий крик… — На помощь!!!
Я сбросил мешок, наложил стрелу на тетиву и кинулся вперёд. Это где-то впереди, близко… Два десятка шагов — и я, вылетев в центр поляны, резко остановился. Тело напряглось, как пружина, и готово к бою… но противника не было. По центру поляны лежала раненая девушка.
Я в первую секунду не поверил собственным глазам. Этого просто не может быть…
Глава 19
На поляне в высокой траве лежала настоящая девушка-зайка и держалась руками за ногу. Видимо она её повредила, но явных следов крови или раны видно не было. И чего кричала тогда? Запаниковала? Услышала меня?
Сообразив, что опасности нет, я опустил лук и залюбовался девушкой. У неё была необычайно бледная кожа, такому оттенку могли бы позавидовать японские аристократки и гейши. Она напоминала нежные сливки, настолько была белоснежной и притягательной. Этот цвет отлично гармонировал с её длинными белыми волосами, которые спадали до талии и выглядели мягкими и блестящими, словно их только что вымыли и расчесали. У девушки-зайки были длинные тонкие уши с бархатисто-белым мехом, которые, в отличие от человеческих, забавно торчали над головой, привлекая внимание. Девушка лежала ко мне немного боком демонстрируя красивую спинку и круглую аппетитную попку, а в районе копчика обнаружился маленький аккуратный хвостик, белый, словно сделанный из ваты.
Услышав меня, она повернулась и взглянула на меня большими голубыми глазами. Девушка-зайка была очень похожа на обычную человеческую девушку. Поразительно красивую девушку. Сексуальные пухлые губки… Я перевёл взгляд ниже и залюбовался её фигурой. Обнажённое тело девушки излучало очарование, создавая впечатление, будто она всего секунду назад сошла со страниц манги. Я засмотрелся на её объёмную грудь с маленькими, розовыми сосками, что так гармонично сочетались с цветом её сочных губок.
Каждая деталь её фигуры, казалось, была тщательно продумана природой: мягкие линии и плавные изгибы создавали ощущение нежности и хрупкости. Её кожа светилась на солнце, а лёгкий ветерок игриво шевелил траву вокруг, словно подчеркивая её красоту. В ней словно объединялись невинность и чувственность, делая её образ ещё более незабываемым и манящим.