— Бэн, эй, Бэн, держите, живей ко мне! — кричал Кормик.
— Джо, помогите… помогите!..
Но было поздно: акула нырнула около самой головы Хинтона, и белый гребень набежавшей волны потемнел от крови. Кормик бессильно выпустил из рук ключ и с трудом добрался до своей кабинки. В мозгу его метался красный вихрь лихорадки, зубы стучали.
20 час. 20 июля 1927 года.
Кормик открыл глаза от яркого света электрической лампы. Около него стояли люди в форме военных моряков. За руку его держал пожилой мужчина в белом халате. Он сказал:
— Ну, можете молчать. По вашим документам мы уже знаем все, что нужно знать, а вот вам, вероятно, небезынтересно будет узнать, что наш корабль — сторожевой крейсер «Амазонка» — подошел к вам тогда, когда из воды торчала уже только ваша голова.
Дверь каюты, где лежал Кормик, открылась, и вошел матрос. Приложив руку к козырьку, он доложил:
— Из Нью-Йорка получены две ответные радиограммы. Матрос протянул Кормику два желтых бланка. В одном стояло:
«Мистеру Кормику, пилоту. Сторожевой крейсер «Амазонка».
Немедленно используйте интересный случай гибели Хинтона для дачи сенсационной информации. Гонорар повышенный. Подробные очерки по возвращении только для нашего треста.
Во втором бланке стояла всего одна строчка:
«Мистеру Кормику, пилоту. Жду скорее Нью-Йорк.
Лидия ЧЕШКОВА
ШТУРМУЮЩИЕ КОСМОС
Ты помнишь бурлящие радостью весенние улицы Москвы 12 апреля 1961 года, слышишь веселый голос Юрия Гагарина: «Летать мне понравилось…» Но знаешь ли ты, что значит быть человеком самой молодой, самой новой — неземной — профессии?
Давай вспомним хотя бы немногое из того, что рассказывали люди, которые первые увидели Землю из космического далека.
«Наблюдения велись не только за небом, но и за Землей. Как выглядит водная поверхность? Таинственными, чуть поблескивающими пятнами. Ощущается ли шарообразность нашей планеты? Да, конечно! Когда я смотрел на горизонт, то видел резкий контрастный переход от светлой поверхности Земли к совершенно черному небу. Земля радовала сочной палитрой красок…» Такова запись Юрия Гагарина.
Герман Титов рассказывал, что дважды брал управление кораблем в свои руки (космический корабль управляется автоматически, но есть в нем и ручное управление) и «чувствовал себя хозяином-пилотом корабля. Он был послушен моей воле, моим рукам».
Андриян Николаев и Павел Попович вспоминали:
«Перегрузки при спуске оказались несколько сильнее, чем при выходе на орбиту. Огромная тяжесть вдавливала нас в кресло. Воздушные потоки били по обшивке кораблей, заставляя их вибрировать…» А когда корабли при снижении попали в плотные слои атмосферы, «было немного жутковато находиться в центре огненного клубка, раскалившегося до нескольких тысяч градусов. Это было, пожалуй, одним из самых потрясающих впечатлений в жизни».
Да, нелегко прокладывать дорогу в космос. И все-таки в сводках, которые космонавты передавали Земле, постоянно повторялись слова: «Самочувствие отличное». А приземлившись, летчики-космонавты неизменно рапортовали: «Программа полета выполнена полностью».
Каждый, кто следил за полетом, понимал: эти слова — высшая оценка работы советских инженеров, космобиологов, врачей — тех, кто создал космические корабли, кто готовил космонавтов к полету.
Но каждый понимал и то, что без огромного напряжения всех душевных и физических сил космонавтов, без тяжелого многодневного «земного» труда победа была бы невозможна.
Недавно в издательстве «Молодая гвардия» вышла еще одна книга о космических полетах — «Сквозь тернии к звездам». Что ждет человека за пределами Земли? Как протекает путешествие в космическом корабле? Что переживает и видит космонавт? Как он работает и отдыхает в полете? Невиданные космические пейзажи, космический «быт», техника ракетных полетов — очень широкий круг проблем затронут в книге Б. Ляпунова и Н. Николаева. В этой же книге юный читатель найдет и ответ на вопрос, как готовились к полетам советские космонавты. Это были суровые испытания — подготовка к полету в неизведанные космические дали, к неизвестному…
Изо дня в день, из месяца в месяц космонавты повышали свой «запас прочности». Усиленно занимались всеми видами спорта. Учились переносить перегрузку, крутясь в кабинах центрифуг. Привыкали к вибрации, сопровождающей взлет, тренируясь на вибростенде. «Поднимались» на большую высоту, находясь в барокамере, из которой откачивался воздух. На Земле испытывали, что такое безмолвие космоса: по многу суток проводили в сурдокамере, куда не проникает звук, где нет смены дня и ночи. Водили реактивные самолеты, прыгали с парашютом.