Он принялся внимательно изучать здоровые растения. Но так как они отличались от больных только тем, что были обмазаны смесью известкового молока и купороса (чтобы прохожие не польстились на спелые плоды), то Милларде заключил: именно обмазка и предохранила растения от болезни. Он поставил серию опытов и доказал, что его предположение правильно: смесь исключительно успешно защищает виноград от «ложной мучнистой росы».
В 1885 году Милларде обнародовал свой рецепт и назвал новый препарат бордоской жидкостью. Именно этому сельскохозяйственному яду суждено было в течение следующих десятилетий сослужить отличную службу садоводам и виноградарям.
А работы по исследованию фунгицидных свойств меди продолжались. Разные соединения этого элемента были мобилизованы на борьбу с болезнями, вызываемыми микроорганизмами. Новые препараты защищали посадки картофеля и помидоров, яблоневые деревья, хмель и виноград. Пройдет время, на смену этим препаратам придут другие — цинеб, кантан, циран, более сильные, более тонкие, но история открытия бордоской жидкости останется в истории агрохимии, как пример творческого отношения ученого к своей работе, как доказательство того, что упорный поиск и внимание к маловажным, казалось бы, фактам могут дать в науке удивительные плоды.
Наука о химических ядах развивалась все дальше. Новые открытия и новые идеи завоевали мир сельского хозяйства. Поиск ученых давал порой совершенно неожиданные результаты. Пришла очередь и страшной «баканаэ» открыть свою тайну. 1934 год. Японские исследователи Ябута, Сумики и Хаяши выделяют из продуктов обмена грибка — возбудителя болезни органическую кислоту, действие которой в сильных дозах вызывает у растений симптомы болезни, а в малых количествах заставляет растение бурно развиваться, словно подстегивая его и наливая жизненными силами.
Новый препарат становится в ряд с другими ростовыми веществами. А имя ему дают по названию грибка — гиббереллин.
Открытие гиббереллина — явление примечательное сразу в нескольких планах. Болезнь, убивающая живое, наталкивает на поиски и открытие средства, дающего растению новые силы. Жизнь рождается у истоков смерти, еще одно проявление диалектического единства противоположностей.
Любопытно и другое. Гиббереллин как бы един в двух лицах. Он и стимулятор, он и яд — все зависит от концентрации, в которой применен препарат. Позже это его свойство, как, впрочем, и подобные же свойства других ростовых веществ, станет тонким прицельным оружием в руках человека, возделывающего урожай.
Наступает момент, и совершенно закономерно в сражение на полях включается самая молодая и многообещающая ветвь химии — химия органического синтеза. Положение качественно меняется. Тысячелетиями человек занимал по отношению к природе пассивную позицию, используя в своей борьбе за существование только плоды ее созидательной работы: продукты и материалы, которые ему удавалось открыть или отвоевать. Он мог рационально использовать полезные для себя качества этих материалов, мог произвольно комбинировать друг с другом их свойства. Но никогда не был в состоянии «заказать» природе-творцу продукт или материал, в котором особенно нуждался. Все это в полной мере относилось и к «полезным ядам».
Человек открыл массу веществ и соединений, способных выполнять роль защитников растений. Он выяснил, что многие элементы — азот или хлор, сера или медь, олово или ртуть — могут стать ядохимикатами. В распоряжении агрохимика был довольно богатый, но в то же время и ограниченный запас веществ — ядов, взятых словно напрокат из мастерской природы.
Развитие органического синтеза раскрыло секрет получения материалов с заданными свойствами. Было рассеяно убеждение, что органические вещества могут рождаться только в живой лаборатории. Перед человеком открылся новый мир, где он становился создателем веществ и материалов.
«…Органическая химия может в настоящее время кого угодно свести с ума… она представляется дремучим лесом, полным чудесных вещей, огромной чащей, без выхода, без конца, куда не осмеливаешься проникнуть». Эти слова принадлежат химику, первому в мире синтезировавшему органическое соединение из неорганических веществ, немецкому ученому Фридриху Вёлеру, который вопреки своим же словам смело проник в область таинственной органики.