Косой оторвался от забора и буркнул:
— Потопали. Все вроде тихо.
Они вошли в дом.
Первый человек, которого увидел Виталий, была Ниночка. Он увидел ее ненавидящий, лихорадочный взгляд и понял, что случилось что-то непредвиденное и страшное.
А сзади, за спиной его, уже возникла тяжелая, как глыба, фигура Кота. Он нехорошо усмехался.
— Качать права будем, — услышал он вдруг кем-то произнесенные слова и инстинктивно отпрянул в сторону, к окну.
Он увидел озадаченное выражение на лице Косого.
— Чего надумали? — напряженно спросил он.
В комнате было еще два парня. В углу сидела, словно спала, Анисья.
— Вот этот, — Кот тяжело указал на Виталия, — в гостинице с уголовкой встречу имел. Она видела, — и он мотнул головой в сторону Ниночки.
Косой спружинился, словно для прыжка, и, по-волчьи взглянув на Виталия, хрипло спросил:
— Верно говорят?
Виталий, пытаясь унять нервную дрожь, медленно покачал головой.
— Брешет.
— Я сама, сама видела! — взорвалась Ниночка. — Приходил туда этот, из гормилиции! Я нарочно пошла посмотреть, куда он ее поведет! А потом и тот пришел. А вышли порознь. Я видела!.. Сама!.. Подослали его!..
И тут Косой, развернувшись словно пружина, кинулся на Виталия. В руке у него блеснул нож.
На ориентировку не осталось и секунды. Повинуясь больше отработанному рефлексу, чем разумному расчету, Виталий нырнул навстречу Косому, ему в ноги. И когда тот уже падал на него, Виталий заученным ударом, сам потом удивившись разумности своего расчета, обрушил Косого вправо, головой вниз, на угол стола.
Стремительно вскочив на ноги, он снова отпрыгнул к окну, успев схватить нож, выпавший из рук Косого. Высоко подняв его над головой, Виталий уже собирался высадить плечом раму окна, как тут его обожгла мысль: «Васька!» Если сейчас убежать, все подозрения падут на него.
— Не подходи! Убью! — крикнул Виталий.
Ни Кот, ни двое остальных парней еще не успели сообразить, что произошло, когда раздался истерический крик Ниночки:
— Кот, Кот! Он сейчас в окно выскочит.
На полу стонал Косой, пытаясь подняться. Кровь сочилась по смуглой щеке, черные глаза были полны бешенства.
— Дай ему, Кот, — прохрипел он.
И Кот глыбой двинулся на нож. Парни зашли с боков.
— Стой, ребята, — угрожающе предупредил Виталий. — Бежать мне некуда. А она… — ему вдруг пришла новая мысль. — Она же дешевка! — он с презрением посмотрел на Ниночку. — Она же липла ко мне всю дорогу и плевала на тебя, Косой! Хотела, чтобы затащил ее под любой куст, паскуда! А я чужих баб не трогаю! Понял?
Он сказал это с такой силой и яростью, что взгляды всех обратились на Ниночку, и та залилась краской, задрожали губы, она съежилась, как от удара, под неостывшим взглядом Косого. Да, Виталий не врал, это было сейчас всем ясно.
— Гнида… — прошипел Косой, тяжело поднимаясь с пола и утирая рукой кровь со щеки. — Теперь уж попомнишь меня… — и он грязно выругался.
Видно, Ниночку тут знали.
Кот, сопя, отошел к двери, парни замерли. Все ждали, что еще скажет Косой. А тот мутно посмотрел на Виталия и, повернувшись к Анисье, которая испуганно жалась в своем углу, хмуро приказал:
— Водку давай, зараза! — и только потом бросил Виталию: — Опускай нож, Все.
Обстановка разрядилась. Водка довершила остальное. Выпив, Косой обмяк и сказал Виталию:
— Ну, ты даешь. Такого кореша иметь в Москве — лучше ничего не надо.
Виталий чувствовал, как у него дрожат руки.
Потом Косой поглядел на всхлипывающую Ниночку и, закипая новой злостью, крикнул:
— Катись, гнида! С глаз катись! Я с тобой потом посчитаюсь.
Матерно ругаясь, он схватил стакан и с размаху швырнул в нее.
Со звоном разлетелись осколки. Ниночка дико вскрикнула и опрометью, опрокинув стул, кинулась к двери.
— Нет баб! — яростно, взахлеб закричал Косой. — Одни суки! Убью всех!
Он схватился руками за голову и застонал.
— Слышь, Косой, — проговорил один из парней, длинный и рыжий, — писулька пришла от Попа.
— Покажь, — оживился Косой.