«Прикажет удавить или расстрелять?» — лихорадочно соображал Кругляк.
— Пан Сорока, повторяю, я предполагал, что речь идет об обычной проверке. Метод, который я применил, не подводил ни разу. Если человек его выдерживал, значит он наш…
— Итак, подведем итоги: с Менжерес вы действовали топорно, Шевчук, которую необходимо уничтожить, не нашли. Не так давно исчез референт пропаганды — куда, при каких обстоятельствах? Тоже сказать ничего не можете? А вдруг этот референт сейчас выкладывает чекистам наши явки, связи, планы?
Шеф настроился на длинные нотации. Он удобно расположился в кресле, отодвинул настольную лампу, чтобы на лицо упала тень. У Кругляка немного отлегло от сердца: раз распекает, значит решил оставить в живых. Иначе не стал бы тратить времени.
Раздался звонок. Сорока и Кругляк одновременно сунули руки в карманы. Слышно было, как Настя разговаривает в передней: «Шубку повесьте, пожалуйста, сюда, а ботики поставьте под вешалку».
— Это для вас сюрприз, Кругляк, — многообещающе протянул Сорока.
В комнату вошла Ива. Она тоже держала руку в кармане спортивной куртки, и Кругляк мог поклясться, что тот предмет, который так оттягивает карман, — пистолет. Глаз у него был наметанный.
— На улице отвратительная погода, — сказала Менжерес.
— Дождь пополам со снегом, — откликнулся Сорока.
— В такую погоду лучше сидеть дома.
— Не у всех так выходит.
— Рада витати вас, друже командир! — обменявшись паролем, Ива тепло приветствовала Сороку.
Менжерес поздоровалась с референтом СБ по-военному, как принято было в сотнях УПА, а не в ОУН. Кругляк отметил это: ишь ты, прошла проверочку-закалочку. Он обратил внимание и на то, как свободно, без напряжения обращалась Ива с паролями — такое дается только длительной привычкой.
Сорока сердечно пожал девушке руку.
— С благополучным прибытием! — торжественно провозгласил референт.
Настя, умильно улыбаясь полными губами, внесла на подносе две рюмки, наполненные коньяком, — наверное, Сорока заранее об этом распорядился. Кругляку выпить даже не предложил. «Ну и дидько с вами, — чертыхнулся про себя эсбековец, — все равно на одном суке висеть будем». С некоторых пор эта мысль все чаще приходила ему в голову.
— Согласно приказу я временно поступаю в ваше распоряжение, друже, — сказала Менжерес. Коньяк она выпила, смакуя, маленькими глоточками. Кругляк, от которого не ускользала ни одна деталь, отметил и это: «Вот и пара нашему Сороке — тоже из интеллигентов». В отличие от шефа для него слово «интеллигент» было ругательным.
— Знаю, — ответил Сорока. — О вашем приходе в мастерскую Яблонского нас уже предупредили. И мы даже подобрали для вас интересное дело.
Референт СБ светился от радушия и приветливости.
— Но об этом потом, — махнул он нетерпеливо рукой. — Расскажите, как… там? — Он хотел знать, как идет борьба в тех местах, откуда прибыла Менжерес.
Ива информировала подробно, припоминая множество деталей. Она только оговорилась, что сведения эти старые, ведь прошло немало времени, как ушла в рейс.
— Почему так долго не устанавливали контакты? — поинтересовался Сорока.
— У меня было свое задание. Я его выполнила. Инструкции перед рейсом получила четкие: выполнить задание, не возвращаться, окончательно легализоваться, перейти в подчинение вашему проводу. На все это требовалось время.
— Да, об этом говорится в грепсе. Можно узнать о характере вашего поручения?
— Нет, друже референт. Простите меня, но… вы знаете наши законы не хуже меня.
«Вот тебе, — злорадно ухмыльнулся Кругляк, — получай и ты свое».
Сорока заметил ухмылку, обжег эсбековца взглядом, как плетью перетянул по спине.
— Вы очень обиделись на проверку? — спросил он Иву. — Правильно говорят: заставь дурня богу молиться, так он и лоб расшибет.
— Предполагаю, что она была вызвана необходимостью, — уклончиво ответила Ива.
— Что будем с ним делать? — кивнул Сорока на своего помощника.
— Это ваше дело. А в общем он действовал в меру своих сил и умственных способностей. — Ива без ненависти посмотрела на хмурого, вконец расстроенного неудачами Кругляка. — Насколько я понимаю, он у вас выполняет… вполне определенные функции?
— Когда надо, — щелкнул Сорока пальцами, — убрать кого-нибудь, Кругляк полезен.
— Вот пусть этим и занимается по мере необходимости.
Сказала — как отрезала.
«А она ничего, — перекрестился мысленно Кругляк, — толковая бабенка».