Выбрать главу

Человека, только что лучше всех из класса сдавшего физику, вдруг снова кольнула совесть. Причиной Витиного успеха был не он сам, а Мозг, аккумулировавший в себе множество самых разнообразных знаний, и в том числе обширные знания по физике. Путь к успеху был, следовательно, не очень-то честным. Не снимая трубки с рычага, неожиданно для себя самого, Витя вдруг набрал зловещий пожарный номер 01 и послушал, как в тишине будки долго замирает жужжание диска.

Потом он вышел из будки и шагнул на асфальт. Толчок совести был мимолетным и почти незаметным, совесть куда-то бесследно спряталась уже секунду спустя, вновь уступив место нестерпимой радости. В голову Вите пришло совсем другое — наверное, Мозг надо было как-то поблагодарить. Витя остановился, не дойдя до своей скамейки.

Конечно! Каким же неблагодарным надо быть, если такая мысль не пришла ему в голову сразу, едва он вышел из класса. Вместо того чтобы поблагодарить, Витя оставлял на стенде А. С. Попова легкомысленные автографы и прыгал через полосы солнца. Мозг делал для него все, что он просил, Мозгу будет приятно, если ему показать, как его ценят и как он необходим. Витя пытался найти какие-нибудь подходящие к случаю слова благодарности. Сказать хотелось очень красиво и вместе с тем точно выразить свои мысли. В голову почему-то не приходило ничего путного. «Мозг, — подумал Витя с невольной тоской, — наверняка мгновенно подсказал бы, как его лучше всего поблагодарить…»

К скамеечке с убийственной характеристикой, адресованной неизвестному Глебу, Витя вернулся, так ничего и не придумав. Он присел на самый краешек сиденья, досадуя на себя так, как только можно было досадовать в такой ситуации. На черный портфель он не мог поднять глаз.

— Ну, — добродушно поощрил баритон, — а чего бы тебе хотелось теперь?…

Витя приподнял голову. «Вот-вот, — подумал Витя, — он снова предлагает мне свою помощь, а я даже не знаю, как мне его за это благодарить…»

— Не стоит! — неожиданно сказал баритон. — Не стоит благодарностей. Я лишь делаю то, что должен.

Витя вопрошающе уставился на портфель.

— Не забывай о телепатической связи, — пояснил Мозг добродушно.

Витя облизал пересохшие губы и немного смутился.

— Вот я и говорю — благодарностей не стоит!

Черный портфель сделал паузу.

— Лучше бы мне знать, — повторил баритон секунду спустя, — в чем я могу помочь тебе теперь?…

Витя Сайкин огляделся по сторонам. В уютный школьный дворик долетал шум машин с Новопесчаной улицы. От недавно подстриженных газонов поднимался жаркий сенный настой. Раскаленный асфальт, казалось, вот-вот прожжет подошвы. Было вполне достаточно жизненных трудностей, которые хорошо было бы разрешить. Наверняка Мозг мог легко справиться с любой. Если у Вити и были на этот счет какие-либо сомнения, после объяснения с родителями, когда Мозг продемонстрировал глубокое знание психологии взрослых, и после экзамена по физике, где Мозг был по-настоящему велик, сомнения растворились бесследно. Владельцу Мозга с колоссальным жизненным опытом позавидовал бы кто угодно.

Витя вздохнул и не очень уверенно посмотрел на черный портфель. Он встретился взглядом с невидимым взглядом Мозга и почувствовал, что взгляд полон дружеского участия а готовности немедленно прийти на помощь.

— Теперь? — переспросил Витя и слегка покраснел. — Вы говорите — теперь?

Он отвел от черного портфеля глаза.

— Понимаете, — начал Витя, робея и глядя в темно-серый асфальт под ногами. — Это началось еще задолго до того, как вы у меня появились… И до сих пор… То есть не будь вас, все бы, наверное, опять… и еще бы, наверное, долго… Короче, теперь мне бы очень хотелось…

Смущаясь и краснея, то и дело останавливаясь, Витя договорил все до конца.

4

Весело прыгая по ступенькам (гулко стучали каблучки), Верочка Лейтенантова взволнованно переживала свою только что полученную четверку. Положительная отметка досталась чудом, ценой значительных душевных издержек. Все три дня, отведенные на подготовку к экзамену, она не вставала из-за письменного стола. Труднее всего оказалось разобраться в принципе действия трансформатора, к вечеру последнего дня вопрос так и оставался открытым. Принципа не знали ни папа, ни мама. Сочувствующая бабушка дала совет — на ночь положить учебник под подушку, и сослалась на собственный полувековой давности опыт. Папа, услышав это, отверг подобное средство как пережиток и суеверие, но сказал что-то положительное о гипнопедии и обучении иностранному языку во сне. Утром, когда Верочка проснулась, учебник действительно лежал под подушкой — его, очевидно, все-таки тайком положила бабушка, дождавшись, когда внучка заснет. Пользы никакой не было. Спать на учебнике тоже было не очень удобно — всю ночь снились плохие сны. В снах Верочка вместе с классом ходила на экскурсию на трансформаторный завод, покупала новенький трансформатор для холодильника в магазине «Электротовары» и дарила лучшей подруге в день рождения набор из нескольких трансформаторов разной величины и мощности. На экзамене она вытащила билет, второй вопрос в котором был о принципе действия трансформатора…

Верочка счастливо улыбнулась и задержала шаг. На подоконнике одного из лестничных окон расцвел красивый цветок — безукоризненной формы малиновый гиацинт. Она тронула цветок пальцами и немножко постояла у окна. Трудное время ушло в прошлое, теперь можно было позволить себе радоваться и замечать все прелести мира.

То, что произошло на экзамене с нею, можно было считать настоящим чудом. Верочка хорошо ответила на первый вопрос и с замирающим сердцем уже приготовилась обнаружить свои недостаточные знания по второму. Но в этот кульминационный момент Серафим Валентинович как-то странно махнул рукой и прервал ее на первом же слове, сразу поставив четверку. После того как Витя Сайкин, закоренелый троечник в физике, поразил всех своим блестящим ответом, с Серафимом Валентиновичем вообще стало твориться что-то странное. Ларисе Свечниковой и Аркаше Исаченкову он поставил по четверке, ни о чем их не спрашивая и даже не глядя на то, что они написали на доске. Лучшего ученика класса Алешу Андреева он, напротив, разбил в пух и в прах столь каверзными вопросами, каких никто и никогда не слышал от него ни разу в жизни. Едва-едва вытянув на троечку, Алеша был очень счастлив. Потом, словно бы почувствовав желание закончить экзамен как можно скорее, Серафим Валентинович распорядился разделить доску не на три части, а на пять, и стал спрашивать пять человек одновременно. Получилась великая и долгая путаница, учитель долго размышлял, кому какую поставить отметку, и поставил всем тройки. Потом отвечала Верочка…

В вестибюле первого этажа не было никого, кроме тети Сони. Верочка вежливо с ней поздоровалась, и тетя Соня поинтересовалась, как она сдала экзамен, — у Верочки были с нянечкой очень хорошие отношения. Нашелся человек, с кем можно было тут же поделиться всем, что переполняло душу, рассказать о странностях, происшедших в кабинете физики. Когда Верочка высказала естественное предположение, что причиной всему — феноменальный ответ Вити Сайкина, тетя Соня оторвалась от вязанья и с уважением, хотя все же и не очень доверчиво, посмотрела в окно. Проследив за направлением ее взгляда, Верочка увидела, что Витя Сайкин, виновник всего, сидит на скамейке, словно кого-то ждет. Верочка Лейтенантова вдруг почувствовала, что слегка краснеет. Вите Сайкину она должна была быть благодарной — чудо случилось из-за него! Интересно, подумала Верочка неожиданно для себя, кого это он может ждать? Завершив разговор с тетей Соней, она направилась к выходу, по пути украдкой взглянула на себя в зеркало…

5

…Витя Сайкин ждал уже полтора часа. За этот отрезок времени по указанию Мозга были куплены два билета в близлежащий кинотеатр «Ленинград». Фильм был очередной, умопомрачительной по отзывам, серией похождения знаменитого преступника Фантомаса. Пока Витя ходил к кинотеатру и возвращался назад, он очень робел и смущался. От предчувствия чего-то нового, неизведанного, немножко тревожно было на сердце и, кажется, участился пульс.