Потом легко и просто Мозг с колоссальным жизненным опытом ввел отношения между Витей и Верочкой Лейтенантовой в новую, следующую фазу. Первое настоящее свидание прошло без сучка и задоринки. Верочка появилась в назначенном месте точно в срок, и Витя вдруг обнаружил, что в облике лучшей девушки Москвы произошли некоторые изменения — у Верочки чуть-чуть подведены были глаза и даже слегка подкрашены губы. С замирающим сердцем Витя стал догадываться о тайной причине всех этих нововведений, сделавших Верочку еще привлекательнее, а Мозг тем временем уже снова взял Витю под свою надежную опеку. На цветочном базаре он помог ему собрать огромный букет невиданной красоты в подарок учителям, а потом — букет той же красоты, но поменьше, в подарок Верочке. Смутившись и покраснев, она вдруг впервые взяла Витю под руку и так и прошла с ним до конца прогулки. Витя, управляемый Мозгом, вел интересный разговор на самые разнообразные темы. В конце концов, когда речь зашла невзначай и о Театре оперетты, Верочка смущенно сказала, что с удовольствием бы туда сходила, потому что давно не была, и Мозг подсказал тут же, немедленно ее пригласить, Верочка неуверенно попробовала сказать, что, наверное, на вечерний спектакль уже не удастся достать билетов, но Мозг пресек ее слова энергичной фразой о том, что ничего не удается лишь тому, кто ничего не пробует, и уже через десять минут подземный поезд метро стремительно уносил Верочку и Витю все дальше и дальше от станции метро «Сокол»…
Перед Театром оперетты была густая, нарядная толпа, до начала спектакля «Поцелуй Чаниты» оставалось пятнадцать минут. У Верочки и Вити то и дело спрашивали, нет ли у них лишних билетов, и Верочка снова огорченно сказала, что, конечно, ничего не выйдет, но Витя, управляемый Мозгом, уверенно вел ее за собой, раздвигая толпу. В вестибюле театра десятки людей безуспешно осаждали кассы, на которых висели плакаты «Билетов нет». Выполняя распоряжения Мозга, Витя уверенно пробился к окошечку администратора и уверенно в него постучал. Тотчас же окошечко распахнулось, и на Витю глянуло раздосадованное женское лицо. Но прежде чем суровая женщина-администратор успела хоть что-то сказать, Мозг подсказал Вите адресованный ей комплимент; Витя его повторил, и на лице администратора появилось какое-го новое выражение. Дальше Витя повторил вслед за Мозгом целую небольшую речь — о том, что он не мог взять билеты на «Поцелуй Чаниты» заранее, потому что весь долгий месяц не отрывался от школьных учебников и не имел ни минуты свободного времени и что теперь есть только единственный человек, который может ему помочь. Женщина-администратор взглянула на Витю уже с некоторым интересом и, кажется, собралась что-то сказать. Опередив ее, Витя стал рассказывать о том, как любит он Театр оперетты и как часто ходил сюда раньше, пока еще не начались ответственные выпускные экзамены, — «Сильву» смотрел пятнадцать раз, «Марицу» — десять, «Летучую мышь» — восемь, а вот «Поцелуй Чаниты» еще ни разу. Женщина-администратор наконец улыбнулась и покачала головой. Мозг тогда тотчас же подсказал еще один комплимент, и тогда женщина-администраюр, еще раз покачав головой, вручила Вите два желанных билета в восьмой ряд партера. С восхищением на Витю глядели самые изумрудные на свете глаза…
В фойе театра было очень жарко, стоило съесть по порции мороженого. Перед лотком от обилия выбора у Вити разбежались глаза, и он мысленно тотчас же приказал Мозгу помочь ему выбрать. Мозг мгновенно пришел Вите на помощь, и Витя с Верочкой, держа в руках по порции эскимо, двинулись ко входу в зрительный зал.
Но женщина в униформе служителя Театра оперетты решительно преградила Вите путь и строгим голосом процитировала непреклонное театральное правило, согласно которому вход в зрительный зал с портфелями и свертками воспрещен. И прежде чем Витя успел сообразить, что произошло, она сама взяла из его рук черный портфель и сдала его в гардероб, вручив Вите номерок. Впервые за все это время Витя остался совсем один — синтезированное искусственно мозговое вещество теперь уже не могло ему ничем помочь.
Витя Сайкин оторопело посмотрел на служительницу и застыл на месте. Витя вдруг ощутил, что ему очень трудно думать самому. Он не знал больше, что теперь делать и что произойдет дальше. Женщина в форме служителя Театра оперетты несколько раз, удивленно глядя на него, повторила, чтобы он проходил в зрительный зал. Витя растерянно смотрел на нее и ничего не отвечал. Верочка Лейтенантова, вдруг испуганно посмотрев на Витю, крепко сжала его локоть. В Витиной голове происходило что-то странное — без постоянной подсказки Мозга она была теперь пустой и совершенно безжизненной. Без помощи Мозга, казалось, Витя не может сделать даже один-единственный шаг. Где-то под потолком фойе Театра оперетты раздавался уже второй звонок…
…Человек в белом халате замолчал, тронул ладонями свою густую черную бороду и задумчиво посмотрел на собеседника. Собеседник склонился над блокнотом, кончик авторучки стремительно порхал по бумаге. Человек в халате поправил очки и обернулся. За спинкой его кресла был стеллаж; он скользнул взглядом по полкам, на одной из них задержал взгляд дольше, чем на остальных, и снова повернулся к собеседнику. Глаза человека на стеклами очков вдруг блеснули весело и озорно.
— Взялись бы вы угадать, — спросил он, — взялись бы вы угадать, какой у этой истории был конец?
Собеседник оторвался от блокнота.
— Ну, я думаю, — начал он, — как мне кажется… Наверное, и дальше…
Человек в белом халате смотрел на него весело и озорно.
— Ну, что же вы, — поощрил он. — Ведь вы научный журналист. Вы давно уже должны были привыкнуть к самым головокружительным и невероятным вещам. Современная наука преподносит их вам то и дело…
Журналист захлопнул блокнот и тоже обвел взглядом полки стеллажа.
— Ну, как мне кажется, это нетрудно предположить, — сказал он, — я заметил, что в конце концов жизненные задачи, которые Витя Сайкин уже не хотел разрешать сам и поэтому перекладывал эту обязанность на Мозг, становились все проще и проще. От трудного экзамена по физике и до того, чтобы выбрать мороженое… и дальше… Дальше, наверное, Витя уже просто не мог думать сам. Словом, в Театре оперетты мне не хотелось бы оказаться на его месте. Совсем разучиться думать! Закономерность я, кажется, уловил правильно?
Журналист остановился.
— Правильно, правильно, — весело сказал человек в халате. — Закономерность уловлена совершенно правильно. В конце концов Витя должен был разучиться думать сам. Но я о другом: что, по-вашему, было еще позже? Чем же, по-вашему, эта история с искусственным Мозгом, случайно попавшим к десятикласснику и вызвавшимся разрешать ему все его жизненные задачи, закончилась?
Журналист открыл блокнот и задумчиво пошелестел его страницами. Потом закрыл снова и стал смотреть в пол.
— Нет, — сказал он наконец, — просто не могу представить. Совершенно невероятная история. Лучше вы уж, Пал Палыч, сами доскажите ее до конца.
Пал Палыч Дыров, заведующий Шестой лабораторией, снова усмехнулся.
— Ну что же, — сказал он весело, — тогда приготовьтесь… Молодой журналист вновь открыл блокнот и занес над чистой страницей авторучку.
— Мозг пришел к тому же самому выводу, что и вы, — объявил Пал Палыч. — Он тоже понял, что его подопечный постепенно теряет способность мыслить самостоятельно…