— Ирландская кровь!
— Представляю себе, — сказала Лоран. — Однако вам не кажется, что мы несколько отвлеклись от темы?
— Гм… Простите, мадемуазель! Итак, с Эдуардом Майзелем мы покончили. Кстати, почему его кремировали там, на Мези?
— Так предписывает устав. Во избежание переноса инфекции. Мы снабжаем экспедиции специальными портативными печами, и врач обязан производить эту операцию лично.
— Понятно. А дальше?
— Дальше контейнер с прахом отправляют на Землю.
— И куда он попадает?
— В похоронную службу. Там они переносят прах в новую урну. Приходится иметь дело с родственниками. Обязанность не из приятных.
— Я думаю. Но ведь в этом случае никаких родственников не было?
— Да, он одинокий. Его похоронили тут, в Космополисе.
— Кто-нибудь присутствовал на похоронах?
— Мистер Роу, Шнайдер и я.
— Не густо.
Мадемуазель Лоран нахмурилась.
— Вы понимаете, что после находки оболочки пули мы не могли… Словом, покойнику все равно, а интересы дела…
— Короче, в газеты ничего не сообщили и надеялись все скрыть?
— Да. Пока все не выяснится.
— Кто же должен это выяснить?
— Вы, мистер Клинч. Я настояла, чтобы пригласили именно вас, потому что мне казалось, что лучше вас никто не сможет во всем разобраться. Я так и сказала мистеру Роу.
Клинч привычным жестом расправил усы. Не каждый день приходится выслушивать комплименты из таких очаровательных уст. И все же в бальзаме, изливавшемся в его душу, была какая-то горчинка. Девочка, видно, здорово предана этому сухарю Роу.
— Что ж, попробуем во всем разобраться, — сказал он. — Итак, Майзеля собственноручно сожгла Долорес?..
— Сальенте.
— Долорес Сальенте. Давайте посмотрим, что за Долорес.
Мадемуазель Лоран соткала из света объемный портрет.
— Н-да… — задумчиво произнес Клинч.
— Хороша?
— Хороша — не то слово! Да будь я самим сатаной, я бы не мечтал ни о чем лучшем!
— Вы думаете, у сатаны тоже ирландская кровь? — насмешливо спросила Лоран.
— Несомненно! Все ирландцы — потомки сатаны. По его совету Адам в первом варианте был рыжим. Бог испугался и сразу выгнал его из рая.
— Сатану или Адама?
— Обоих.
— Без Евы?
— Конечно. Поэтому мы всегда ищем женщину.
Лоран улыбнулась и включила динамик.
«Долорес Сальенте, мексиканка, двадцать семь лет. Разведена. Девичья фамилия — Гарсиа. Бывший муж — Хозе Сальенте — фабрикант. Родители: мать Анна-Мария Гарсиа, отец — Христофор Гарсиа, местожительство — Мехико. Долорес Сальенте окончила медицинский факультет Мадридского университета. Специальность — космическая медицина. Стажировка — в санитарном отделе КОСМОЮНЕСКО. Направлена врачом в составе экспедиционной группы на Мези. Страхование жизни — двести тысяч долларов».
— Я полагаю, что индекс по шкале Кранца не нужен? — спросила Лоран.
— Нет. И вам было не жалко загнать такую красотку к черту на рога?
Лоран подавила зевок.
— О таких вещах нужно думать, когда выбираешь профессию, — равнодушно сказала она. — Мы не только не делаем скидку на красоту, а скорее наоборот.
— Не понял.
— Тут нечего понимать. Всегда стараемся включить в группу красивую женщину. Мужчины очень быстро опускаются в космосе, а присутствие женщины их подтягивает. Невольное соревнование, свойственное сильному полу.
«Которое иногда приводит к самоубийствам, смахивающим на уголовное преступление», — мысленно добавил Клинч.
— Так с кем же приходилось соревноваться покойнику? — спросил он.
Мадемуазель очень выразительно пожала плечами.
— Там один другого лучше. Посмотрите хотя бы на Милна.
Томас Милн, обладатель университетского диплома химика и розовой поросячьей рожицы (не то Наф-Наф, не то Нуф-Нуф), не производил впечатления заядлого сердцееда. Восемьдесят килограммов нежнейшего бекона. По виду, такого за уши не оторвешь от вкусной еды и мягкой постели, однако на счету три космические экспедиции. Премия имени Роулинса. Жена и трое детей. Либо фанатик науки, решил Клинч, либо копит денежки на старость. Трудно было представить себе Милна стоящим в засаде с пистолетом. Впрочем, кто его знает. Бывает всякое.
Зато Энрико Лоретта, биолог, был идеальным любовником, воплощенной мечтой семнадцатилетних девиц. Возраст Иисуса Христа, черные глаза и профиль гондольера. Так и просится гитара в руки: «Санта Лючия, санта Лючия!» К тому же незаурядная биография. Два развода по-итальянски. Первая жена утонула во время купания, вторая отравилась жареной камбалой. Скандальная история с несовершеннолетней дочерью миллионера. Причин вполне достаточно, чтобы плюнуть на университетскую карьеру и отсидеться несколько лет в космосе. Занятный тип. «Стоп! — прервал себя Клинч. — Слишком очевидная версия. Противоречит классическим традициям детективного романа. Так все-таки кто же из трех? Ладно, не будем торопиться».