— Не ввязывался бы ты в это дело, Стиви, — сверхъестественным эхом его мыслей отозвался рядом чей-то голос.
Бэкстер обернулся и увидел, что рядом стоит Эдвард Фрейхофф Сент-Джон, его малоприятный сосед по Ларчмонту. Сент-Джон, чьи бегающие глазки частенько посматривали на Адель. Сент-Джон, который намекал, что располагает сведениями, якобы в огромной степени повышающими его шансы на победу в Бегах по Манхэттену, самому опасному месту в мире.
— Тебе не прорваться. Останься в сторонке, — сказал Сент-Джон своим противным, скрипучим голосом. — Будь хорошим мальчиком, а за мной не заржавеет. Ну так как, мой сладенький?
Бэкстер отрицательно покачал головой. Он не причислял себя к храбрецам, но он скорее умрет, чем уступит Сент-Джону или примет от него что-нибудь. Он отогнал все свои прежние мысли прочь. Какой бы оборот ни приняли дальнейшие события, он не может жить как прежде. Согласно принятой в прошлом месяце Поправке к Закону о местожительстве увеличенных семей Стив был обязан принять под свою крышу трех незамужних двоюродных сестер и вдовствующую тетушку, чья полуподвальная однокомнатная квартирка в Лейк-Плэсидском индустриальном комплексе оказалась сметенной с лица земли новым туннелем Олбани — Монреаль.
Даже при противошоковых уколах десять человек в одной комнате многовато. Он просто обязан выиграть земельный участок!
— Я побегу, — спокойно сказал Бэкстер.
— О'кэй, щенок, — проскрипел Сент-Джон, и злое выражение исказило его жестокое, сардоническое лицо. — Пеняй на себя!
— Господа, на старт! — выкрикнул Главный Судья.
Претенденты замолчали и выстроились на Стартовой Черте, прищурив глаза и плотно сжав губы.
— Внимание!
Мышцы сотни ног напряглись, когда пятьдесят полных решимости соискателей подались вперед.
— Марш!
И Бега взяли старт!
Ультразвуковой гудок временно парализовал окружающую толпу. Претенденты протиснулись между застывшими телами и с максимально возможной скоростью прошли вдоль длинных рядов застрявших в пробке автомобилей. Затем участники Бегов разделились, но большинство направилось на восток, к реке Гудзон и зловещего вида городу, который лежал на ее противоположном берегу, полускрытый грязной дымкой.
Только Стив Бэкстер не повернул на восток.
Единственный среди претендентов, он двинулся на север, к мосту Джорджа Вашингтона.
В далеком Ларчмонте Адель Бэкстер следила за Бегами по телевизору. Она непроизвольно ахнула.
— Мам, мам! — закричал ее восьмилетний сын Томми. — Он пошел на север, к мосту! А мост-то закрыт, он там не пройдет!
— Не беспокойся, милый, — сказала Адель. — Твой папа знает, что делает.
Она говорила с уверенностью, которой не чувствовала. И когда фигура ее мужа затерялась в толпе, она устроилась у телевизора, чтобы ждать… и молиться.
Семена этой проблемы были посеяны еще в двадцатом веке, но страшный урожай был собран сто лет спустя. Произошел демографический взрыв — население удвоилось и еще раз удвоилось. Ничто не могло остановить развитие этого процесса. И люди плодились, все больше и больше теснясь на земле, загрязняя воздух и отравляя воду.
Увеличение численности населения повлекло за собой качественные изменения в жизни людей. В прошлом приключения и опасности большей частью были связаны с незаселенными территориями — высокими горами, суровыми пустынями, выделяющими испарения джунглями. Но к началу двадцать первого века приключения и опасности в избытке водились в чудовищных, неуправляемых сверхгородах. Экспедиция в Нью-Йорке или Чикаго сопровождалась большим риском, чем, например, в далеком прошлом восхождение на Эверест или путешествие к истокам Нила.
В этом мире — консервной банке — драгоценнейшим из сокровищ была земля. Правительство сочло целесообразным делить ее посредством региональных лотерей, кульминацией которых стали Земельные Бега. Считалось, что Земельные Бега справедливы и интересны.
Помимо того, их ценной особенностью считалась высокая относительная смертность среди претендентов. Хотя она не выражалась значительными абсолютными цифрами, для задыхающегося от перенаселения мира и это было отдушиной…