Солдаты обходили столики и внимательно просматривали документы посетителей. Некоторых они молча поднимали со стульев, защелкивали на запястьях наручники и отводили к стене. Дирксен со спокойной улыбкой наблюдал за происходившим. Он не двинулся, когда офицер подошел к столику.
— Документы!
Логов протянул паспорт. Офицер взглянул на золотой герб на глянцевой обложке, на фотографию, вклеенную на первой странице, посмотрел на Логова и снова на фотографию, козырнул и вернул паспорт.
— Ваши документы! — обратился офицер к Дирксену.
— Друг мой, я Дирксен. Зачем вам мой паспорт? — снисходительно бросил Дирксен.
— Встать! — В голосе офицера прозвучал металл. — Встать! — Офицер ударом ноги выбил стул из-под Дирксена, и тот проворно вскочил. — Я не имею права даже надеть на вас наручники, но, будь моя воля, я расстрелял бы вас здесь, сейчас. — Офицер говорил жестко, уверенно.
Глаза Дирксена сделались недоуменными, растерянными. Так глядит человек, у которого в купальне украли одежду.
— Идите в машину. Мои солдаты доставят вас в посольство. Через двадцать четыре часа и духу вашего не должно быть в стране. — Офицер ткнул дулом автомата Дирксену в спину. Дирксен вздрогнул и поспешил к выходу. Легкий, скрип его плетеных туфель неожиданно громко раздался в напряженной тишине зала.
Из отчета, направленного советским посольством в Москву:
«…Месяц назад в доме второго секретаря посольства К. П. Логова нами были обнаружены потайные микрофоны.
Несколько дней спустя его жена — Е. А. Логова — информировала, что в отеле «Конкорд» ее скрытно сфотографировали в момент оплаты счета за номер.
Тогда же преподаватель местного языка Виктор Свэ, у которого Е. А. Логова брала уроки, обратился к ней с просьбой устроить его ученика в качестве переводчика при советской спортивной делегации. «Ученик» был известен нам как агент западной разведки.
Подслушивание и скрытное фотографирование свидетельствовали, как нам казалось, что не спортсмены — главный объект действий вражеских разведорганов, а сами Логовы. Поэтому мы санкционировали рекомендацию Е. А. Логовой «ученика» Свэ в переводчики, приняв меры для срыва планировавшейся провокации против спортсменов.
Предположение подтвердилось, когда Дирксен вышел на Е. А. Логову. В соответствии с указанием Центра и с согласия Логовых мы «подыграли» Дирксену, поскольку важно было выяснить, почему он опасается визита местного журналиста Сумани к К. П. Логову. Причина опасений Дирксена прояснилась, когда К. П. Логов получил от Сумани фотокопии документов (изготовленные нами дубликаты направлены в Центр) о готовившемся государственном перевороте.
Встала задача не спугнуть заговорщиков, чтобы правительство, предвидевшее возможность заговора, своевременно и точно нанесло удар. В этих обстоятельствах мы решили позволить Дирксену завладеть фотокопиями документов, так как располагали дубликатами. Мы решили также внушить Дирксену посредством инсценированного Логовыми ночного разговора, что К. П. Логов склонен не сообщать о предстоящем перевороте.
Трагическая гибель Сумани, которую мы не смогли, к несчастью, предотвратить, изменила ход событий. Следовало считать, что оригиналы документов, разоблачающих мятеж, оказались у Дирксена. Имевшиеся у нас дубликаты фотокопий документов стали единственным доказательством подготовки переворота.
Дубликаты были конфиденциально переданы в канцелярию премьер-министра. После проверки достоверности представленных нами сведений власти при помощи верных воинских частей обезоружили мятежников, сконцентрировавшихся в обусловленных планом пунктах. По спискам, добытым Сумани, были произведены аресты руководителей и организаторов заговора. Дирксен объявлен персоной нон грата и выслан из страны.
Считаем возможным ходатайствовать о поощрении К. П. Логова и Е. А. Логовой за проявленные бдительность, самообладание и выдержку…»
Альфред БЕСТЕР
О ВРЕМЕНИ И О ТРЕТЬЕЙ АВЕНЮ
Мэйси раздражало то, что незнакомец скрипел. Может быть, скрипели туфли, но Мэйси подозревал, что скрипела одежда. Он глаз не спускал с этого незнакомца, усевшегося в отдельной комнате его кабачка, под плакатом, вопрошавшим: «Кто боится говорить о битве при Бойне?»
Незнакомец был высокого роста и худощав. Несмотря на молодость, он был почти лыс — его голову покрывал только редкий пушок. Такой же пушок заменял ему брови. Но вот незнакомец полез в карман пиджака за бумажником, и сомнения Мэйси рассеялись. Скрипела действительно одежда!