— Почему?
— Он придет за мной. Сегодня истекает мой срок…
— Что?! — Нонна испуганно уставилась на Ура.
— Они прилетят за мной, но я откажусь возвращаться. Я остаюсь.
— Правильно! — кивнул Валерий. — Что тебе там делать? Может, у них больше порядка и все такое, но, по-моему, скучноватая планета. Извини за резкость суждений, Ур, но ты игрок не из их команды.
Ур не ответил. Он смотрел на экран, на бурный, уходящий к туманному горизонту океан. Скоро, наверное, уже откроется прямо по курсу Кергелен.
— Я ведь не рассчитывал на то, что Нонна вызовет лодку и прилетит за мной, — сказал Ур, помолчав. — Думал, что ты лежишь с вывихнутой ногой…
— Кому же ты послал вызов? Им? — спросила Нонна.
— Да. У меня была надежда на то, что корабль где-то близко.
— Ур… они не увезут тебя силой?
— Надеюсь, что нет. Дай мне, пожалуйста, блокнот. Надо быть готовым ответить на вызов.
Нонна пристально на него смотрела и угадывала каким-то обострившимся чутьем, что он неспокоен, что за внешней сдержанностью скрывается тревожное ожидание.
Резкий толчок. Нос лодки стал быстро задираться кверху, будто она наскочила на препятствие и готовилась его перепрыгнуть. Нонна, вскрикнув, упала на спинку пилотского кресла. Ура и Валерия отжало к задней стенке отсека. Но Ур успел ухватиться за тумбу кресла и подтянул налившееся тяжестью тело к пульту. Перед ним заскользили цветные полосы, все быстрее, быстрее, и что-то тихонько щелкало. Ур знал, что означает щелканье, — перемену курса.
Он молча пытался обуздать лодку, вышедшую из повиновения. Но уже понимал, что ничего сделать нельзя…
— Это они? — прохрипела Нонна.
— Да…
— Что им нужно?.. Я не хочу к ним, не хочу, не хочу… Я боюсь, Ур!.. Скажи им, чтоб отпустили…
Он молчал. Он знал, что они сейчас не ответят на вызов, не станут говорить с ним, пока не притянут лодку на место…
Экран был затянут серой пеленой. Потом его залила голубизна — это лодка прорвала густую облачность и шла теперь вверх в чистом небе.
— Сделай, сделай что-нибудь, Ур…
Голубое небо начало меркнуть, словно наступил вечер. Вот оно стало темно-фиолетовым, почти черным, вспыхнули звезды — незнакомые, круглые, немигающие…
— Они не смеют! — кричала Нонна отчаянным шепотом. — Не смеют увозить насильно…
Вдруг перегрузка кончилась. Замедление было мягким, только стало красно в глазах от прилива крови. Наступила невесомость. Нонна и Ур держались за кресло, а Валерий всплыл, его ноги висели у Ура перед носом. Нонна успела заметить, что на экране появилось нечто совершенно непонятное — какие-то странные конструкции, длинные сверкающие плоскости… Лодка, вздрогнув, остановилась. Снаружи донесся короткий стук, потом — шипение.
— Стыковка? — спросил Валерий.
Он опустился на пол. Невесомость теперь исчезла. Тело весило почти нормально.
— Здесь искусственная тяжесть, — сказал Ур. — Сидите и ждите меня.
Он пошел к двери, но тут Нонна выскочила из кресла и решительно заявила:
— Мы идем с тобой.
Ур поколебался было, потом махнул рукой:
— Ладно. Только ни во что не вмешивайтесь.
Они прошли шлюз. Открылась овальная наружная дверь, и Нонна увидела темноватый коридор и гладкий помост, плотно прилегающий к корпусу лодки.
Ур быстро пошел по кольцевому коридору, освещенному невидимыми светильниками. Нонна и Валерий шли за ним, не отставая ни на шаг.
— КТО С ТОБОЙ?
— Женщина, которую я люблю. И мой друг.
— ОНИ ХОТЯТ ЛЕТЕТЬ С НАМИ?
— Нет. Они хотят остаться на своей планете И я останусь с ними.
— ТВОЕ ПРЕБЫВАНИЕ ЗДЕСЬ КОНЧИЛОСЬ. ТЫ ВЕРНЕШЬСЯ НА ЭЙР.
— Нет, я решил остаться. Всем сердцем я благодарен своему первому Учителю, и всем эирцам, и тебе тоже, но я останусь на Земле. Здесь родина моего отца. Я человек и хочу жить среди людей.
— ТЫ ЗАБЫЛ ВСЕ, ЧЕМУ ТЕБЯ УЧИЛИ. ТЫ МЫСЛИШЬ НЕПОСЛЕДОВАТЕЛЬНО. ТЫ САМ МНОГО РАЗ ПРОСИЛ ПОСКОРЕЕ ВЫВЕЗТИ ТЕБЯ ОБРАТНО НА ЭЙР.
— Да, просил. Я не сразу пришел к ясному пониманию… Непоследовательность только подтверждает мою человеческую природу.
— ОНА ПОДТВЕРЖДАЕТ ТОЛЬКО ТО, ЧТО ПРЕБЫВАНИЕ НА ЭТОЙ ПЛАНЕТЕ СИЛЬНО НА ТЕБЕ ОТРАЗИЛОСЬ. К КОНЦУ СРОКА ТЫ ВСЕ ХУЖЕ ВЫПОЛНЯЛ СВОЮ ЗАДАЧУ.
— Я выполнял ее как умел. Мне было трудно здесь, и на моей информации невольно отражались смятение, растерянность… Но она всегда была правдивой. Я еще раз, последний раз говорю тебе с полной ответственностью: планета Земля не опасна для Эйра…