Ему пришлось довольствоваться этим, хотя на всем пути обратно в бухту он продолжал пилить меня. Когда мы прибыли на место, у него появилась еще одна проблема.
— Доброе утро, Джо, — сказал я человеку, который до сих пор терпеливо ожидал на молу. — Я почти узнал тебя, когда мы выходили. А что ты здесь делаешь?
— Я собирался задать тебе тот же вопрос.
— Ты лучше поговори с моим начальником. Главный инженер Шапиро, познакомьтесь с Джо Уоткинсом, научным корреспондентом журнала «Тайм».
Реакцию Шапиро нельзя было назвать сердечной. Обычно он любил поговорить с газетчиками. Но теперь, накануне открытия, их было слишком много. Они прилетали со всех сторон, в том числе и из России. Однако в нашей ситуации ТАСС был так же неуместен, как и «Тайм».
Выручил Карпухин, замполит проекта, взявший все на себя. В качестве гида, философа и компаньона Джо тут же получил молодого энергичного парнишку, которого звали Сергеем Марковым. Несмотря на все усилия, Джо не мог освободиться от Сергея. В середине дня он поймал меня за поздним ленчем в правительственной гостинице.
— Что здесь происходит, Клаус? — патетически произнес он. — Чую неприятности, но никто ни в чем не признается.
Я уткнулся в свою тарелку, пытаясь отделить невинную информацию от той, которая могла бы стоить мне головы.
— Ты же понимаешь, что я не могу обсуждать дела клиента.
— Ты был достаточно разговорчив, — напомнил мне Джо, — когда проводил осмотр Гибралтарской плотины.
— Ну да, — признал я, — и признателен тебе за ту статью. Но на этот раз речь идет о торговых секретах. Я, э… провожу кой-какие последние усовершенствования, которые повысят эффективность системы.
И это, конечно, было правдой. Я действительно надеялся поднять эффективность системы, которая в настоящий момент равнялась нулю.
— Гм, — саркастически произнес Джо, — очень тебе признателен.
— Во всяком случае, — перешел я в атаку, — какова твоя последняя головоломная теория?
Для высокообразованного научного корреспондента, каким был Джо, он имел странную любовь к необыкновенному и невероятному. Возможно, это было одной из форм эскапизма. Я знал также, что он пишет под псевдонимом фантастические рассказы, секрет, тщательно им хранимый от редакции. У него была тайная любовь к пришельцам, летающим тарелкам, внеземным цивилизациям. Но настоящей его страстью были потерянные континенты.
— Я в самом деле работаю над парочкой идей, — признал он. — Они всплыли, когда я занимался этой историей.
— Валяй, — сказал я, не осмеливаясь поднять глаза от своей тарелки.
— Как-то на днях я наткнулся на очень старую карту Цейлона работы Птолемея. Она напомнила мне о другой старинной карте из моей коллекции, и я разыскал ее. На ней была такая же гора в центре, такое же расположение рек, текущих к морю. Но то была карта Атлантиды.
— Ну нет! — простонал я. — В прошлую нашу встречу ты убеждал меня, что Атлантида находилась в западном Средиземноморье.
— Ну я ведь мог ошибаться, правда же? Во всяком случае, у меня теперь есть тоже веские доказательства. Скажи, какое древнее название Цейлона, ставшее теперь его новым названием на сингальском языке?
Я подумал секунду, затем воскликнул:
— Конечно, Ланда, Ланка — Атлантида.
— Точно, — сказал Джо. — Но на совпадении двух корней, хотя и удивительном, не построишь полновесной теории, а я в настоящее время дошел только до этого.
— Очень жаль, — сказал я, искренне разочарованный, — а твоя вторая идея?
— Эта явно заставит тебя выпрямиться, — самодовольно ответил Джо. Он полез в потертую папку, которую всегда носил с собой, и достал из нее ворох бумаг.
— Это произошло всего в 180 милях отсюда сто с лишним лет назад. Мой источник информации, обрати внимание, из самых надежных.
Он протянул мне фотокопию, и я увидел, что это страница лондонской «Таймс» от 4 июля 1874 года. Я начал читать без особого энтузиазма, поскольку Джо постоянно притаскивал куски старых газет, но моя апатия была недолгой.
Короче говоря, в заметке описывалось, как стопятидесятитонная шхуна «Перл» в начале мая 1874 года вышла с Цейлона и затем попала в штиль в Бенгальском заливе. 10 мая, поздно вечером, на поверхности в полумиле от шхуны появился невероятных размеров кальмар, по которому капитан безрассудно открыл огонь из своего ружья.
Кальмар поплыл прямо к шхуне, обвил мачты своими гигантскими щупальцами и перевернул судно. Шхуна затонула мгновенно, унеся с собой двух матросов. Остальные были спасены только потому, что поблизости находился пароход «Стратховен», с которого видели все происшедшее.