Выбрать главу

И все-таки: Буров — связной большевиков? Такое не укладывалось в голове Зарубина. Как Буров ответил на его попытку не то что завязать знакомство, а лишь проявить взглядом простейшую любезность к попутчику! Однако Буров точно знает своего помощника и обязан, пожалуй, вести себя с ним осторожнее, а значит, и недоступнее, чем со всеми остальными! Конечно! Ведь Буров-то не мог не знать, на кого может рассчитывать в пути. И пароль был у него. И что же? Глаза Бурова окатили тогда Зарубина таким высокомерием, таким холодом, что тот сразу отмел саму мысль о возможности связи эсера, присяжного поверенного Д. Д. Бурова с голытьбой, с большевиками.

И все-таки как проверить, как «осветить» их? Положился на случай. А помощников у него будет хоть отбавляй. Та же охрана, что снимает «зайцев» с крыш курьерского поезда. Конечно, полковник Ярцев хоть и мало надеется на предприятие Зарубина, но по линии о нем сообщит. Долг службы.

В сумерках Зарубин пробрался в зеленый вагон третьего класса по соседству с синим, в котором следовали Буровы. Закрытые двери тамбуров не помеха. Трехгранный служебный ключ у Зарубина был. Проводник синего ютился в другом конце вагона. Зарубин мог пробраться в купе незамеченным. Вот только чертов француз… Но Зарубина уже охватил азарт. На карте стояла его карьера. А теперь, когда войска верховного правителя гнали большевиков за Урал, можно надеяться на самую щедрую благодарность.

Чем ближе к Екатеринбургу подходил поезд, тем чаще он простаивал на станциях, полустанках, разъездах. И что ни день, то проверка документов, а то и обыск.

В купе они по-прежнему ехали втроем. Однажды на какой-то станции крепко подвыпившая компания колчаковских вояк решила устроить на свободное место своего приятеля, ехавшего на фронт. Тогда Антуан де Монтрё учинил скандал, и прибывший офицерский патруль быстренько успокоил своих доблестных воинов.

С первых минут встречи в купе Елена Алексеевна мучительно размышляла: почему ей знакомо лицо француза. Она для того сразу и разговорилась с ним, чтоб разобраться. Но лишь в последние дни память упорно стала подсказывать ей: действительно, она видела этого человека, встречалась с ним в лагере австро-венгерских военнопленных еще в шестнадцатом году, до замужества, Тогда она была Леночкой Весниной и под видом дел по заданию Красного Креста передавала военнопленным и большевистскую литературу. Но ведь она могла и ошибиться. Того пленного венгра звали Шандор Доби. «Француз» вида не подавал, будто хоть раз мельком виделся с ней. Может быть, он действительно не помнил ее? Или так надо?

Делиться своими мыслями с мужем она не решилась: у того голова кругом идет от истории с Зарубиным. Никто не мог сказать им — взяли его контрразведчики в Омске, оказался ли он предателем? Дмитрий не утверждал, но и не отвергал до конца возникших у обоих подозрений. Возможно, он щадил ее…

Нервы Елены сдали. Она не спала толком третью ночь. А мужчины спали.

…В дверь купе легонько поскреблись. Она поднялась. Осторожно, бесшумно выскользнула в коридор. Увидела Зарубина, его изуродованное побоями лицо. Голос — дрожащий, жалобный:

— Елена Алексеевна… «Меня встречает Анна Петровна»

… Это был отзыв на пароль Дмитрия: «Вас никто не встречает в Екатеринбурге, господин Клеткин?»

— Что с вами? — Елена не могла оторвать взгляда от рас пухшего от побоев лица.

— Помогите мне… Идемте, идемте… Здесь увидят.

Она, не входя в купе, сняла с вешалки шубку, накинула, схватила муфту. Вышла. Зарубин уже стоял у выхода из вагона. Она пошла за ним. Тупо соображая: «Что же я делаю?».

По тому, как Зарубин рывком отодвинул дверь тамбура, Елена Алексеевна почувствовала неладное. Страх сжал сердце, сперло дыхание, а ноги отяжелели.

— Идите… идите… — настойчиво подталкивал ее Зарубин.

Из дверного проема ей в уши ударил грохот колес, лязг буферов; студеный промозглый ветер обдал лицо, душный запах паровозного дыма и холод перехватили дыхание.

«Вернуться… Немедленно вернуться! — встрепенулась она. — Какая глупость! Как я могла!»

Елена Алексеевна подалась было назад, но Зарубин грубо подпихнул ее. Она уперлась руками в косяки. Тогда Зарубин вытолкнул ее на лязгающую металлическую площадку между вагонами.