— Крутой спуск, и сразу правый поворот.
— Выжимаю сцепление, торможу, переключаюсь на вторую… Включаю сигнал правого поворота. — Сережа улыбнулся, на этот раз он не забыл. — Заканчиваю поворот, выжимаю сцепление, переключаюсь на третью. — Руки мальчика крутили воображаемую баранку, правая опускалась, переключая рычаг коробки передач, глаза были закрыты, и на его щеках горел самый настоящий здоровый румянец.
— Ну, Серега, когда ты отсюда выйдешь, останется только сдать на права.
— Дядя Юра, а сейчас давайте отдохнем, — попросил Сережа.
— Согласен. Сворачивай на обочину.
На другой день рано утром Покровского увезли на операцию. Это была шестая операция. Очнулся с привычным чувством, что на него смотрят. Открыл глаза и сразу услышал восторженный Сережин шепот:
— Дядя Юра! У меня правая нога шевельнулась!
— Ну?!
— Понимаете! Я ехал. Вдруг передо мной встречную машину ка-а-ак развернет! Я по тормозам — и вправо! А когда тормознул — нога, правая нога, понимаете! Шевельнулась!
С этого дня Сережа пошел на поправку. И вот ведь как бывает: кожа, которую уже пять раз подряд пытались прирастить на раны Покровского и которая каждый раз отторгалась, после шестой операции вдруг приросла. Ноги наконец перестали кровоточить…
В сентябре, когда Юрия перевели в Ленинградский научно-исследовательский институт протезирования, Сережа уже садился без посторонней помощи и даже мог стоять, держась за спинку кровати.
III
Чтобы поставить шофера на ноги, Владимиру Михайловичу Кнопинскому понадобился год и семь месяцев, а также все его мастерство хирурга и протезиста.
Дело в том, что раны на ногах Покровского хотя и не кровоточили больше, но покрылись спайками, и потому необходимы были пластические операции. Таких операций Владимир Михайлович сделал три. И только после этого приступил к изготовлению протезов.
Первый этап — изготовление протезов из гипса. Это модель, по которой затем будет изготовлен стационарный протез.
В первый раз врач принес гипсовые протезы ненадолго. Примерил и убрал в шкаф.
— С ними еще надо работать, — сказал Кнопинский. Юрий подождал до тихого часа, сел в каталку и, незаметно подобравшись к шкафу, вытащил протезы. Потом, не теряя времени, надел их на ноги и встал.
Сосед Покровского, Миша Сухачев, бросил ему свою трость. При помощи двух тростей, своей и Мишиной, Покровский сделал первые шаги. Против ожидания нестерпимой боли не было. Боль он, конечно, почувствовал, но радость от первых шагов была настолько велика, что о боли не хотелось думать.
— Будто всю жизнь на протезах ходил, — прокомментировал его успех Миша. — По-моему, ты и с одной палочкой пойдешь.
Тогда он бросил и последнюю подпорку. Миша Сухачев был в восторге.
— Знаешь что, — сказал он, — пойдем в курилку. Хочу, чтоб народ тебя увидел. Одному просто обидно на такое смотреть. Правда! На тебя поглядеть, так любой поверит, что он тоже выберется и на ноги встанет.
Так они отправились в дальний путь. Через весь коридор. Миша Сухачев в своей каталке, а рядом Покровский. На них смотрели из палат, подбадривали, удивлялись. Миша махал в ответ и на все вопросы гордо отвечал: мы, мол, такие, все могем. Юрий молчал и смотрел только перед собой. Он уже начал понимать, что сделал ошибку, к теперь думал только о том, чтобы добраться до курилки и сесть. Боль в ногах становилась невыносимой.
Все же до курилки он добрался. Сел. Боль немного отпустила, и Юрий повеселел. «А как же, — думал он, — такие вещи без боли не даются».
Они маленько подымили, рассказали другим ходячим больным, как Покровский опроверг все предсказания и с первого раза, только надев протезы, пошел, будто и не лежал до этого почти пластом. Все удивлялись и говорили, что действительно другого такого случая не припомнишь. Одним словом, было на редкость хорошо.
Пришлось Мише ехать в палату и на буксире привезти каталку.
— Устал я что-то, — бодро сказал Юрий ходячим больным. — Первый раз все же на ногах.
Все согласились, и никто, кажется, не заметил, что Покровский близок к обмороку.
Когда в палате он снял протезы, то увидел, что они полны крови…
Через неделю на ногах появились гематомы (внутренние кровоизлияния). Когда гематомы залечили, на левой ноге образовался свищ. Свищ закрылся, но через некоторое время возник вновь. Появилось подозрение, что причиной его явился остеомиелит (воспалительный процесс в самой кости).
Ждать дальше было опасно. Кнопинский решил делать операцию.