— Какие они мне приятели? — возмутился Пашка.
— Ну а как же? — Брови у Лаврентьева выгнулись удивленными дугами, в глазах мелькнула насмешка. — Вы ведь пили вместе…
— Подумаешь, один раз, так это ж не значит — приятели.
— Ладно, не горячись. И так своей горячностью и авантюризмом наделал нам хлопот.
Пашка от негодования вытаращил глаза.
— Я авантюрист?! А кто банду задержал? И причем живьем. В газетах пишут — за такие дела медали и ордена дают, а вы авантюристом обзываете.
Лаврентьев громко захохотал.
— Вон ты куда метишь. Ордена, медали, хм… А может, и вправду заслужил? Ну, да это вопрос другой. А насчет авантюриста не обижайся, есть в тебе такая черточка. Ишь, надумал чего: взять целую шайку. Нам в первую очередь надо было сообщить.
— А все-таки задержал банду?
— Тебе товарищи помогли. И то не всех задержали.
— Подумаешь, один Штырь сбежал.
Лаврентьев нахмурился.
— Да, да, один Штырь. Вот его-то мы как раз и не можем разыскать. Хоронится, как зверь, в плавнях. Начисто заметает следы. Вот поэтому-то я к тебе и пришел, Павел, чтобы ты каждую мелочь вспомнил и рассказал без утайки. Страшным, опасным зверем стал Штырь… Он и тебе может навредить.
— Я не из пугливых. А рассказывать мне больше нечего. Все сообщил вашим работникам. Если не верите, спросите у Бородько. Мы с ним целый день говорили, а он все строчил, строчил, исписал целый блокнот.
На скулах у Лаврентьева вздулись желваки.
— Нет больше Бородько.
— Как нет? — Пашка даже привстал.
— Сегодня утром его нашли убитым. Два ножевых удара в спину. Убийца взял его пистолет…
VIII
— Василий Никитич? Очень приятно. Еле разыскал вас. Разрешите представиться: инспектор уголовного розыска лейтенант Нестеренко… — И Пашка неизвестно для чего приложил ладонь к козырьку мичманки.
У старого рыбака от неожиданности открылся рот, и он вытаращил на Пашку глаза.
— Ты шо, Павло, не узнал меня?
— Узнал. Но это к делу не относится, гражданин Василий Никитич, по прозвищу Водяной. У меня к вам серьезный разговор.
— Ну, сидай, раз по делу, — вздохнул Водяной.
— Благодарю, — учтиво произнес Пашка и подсел поближе к костру.
— Хорошая погода, — начал он и снял мичманку.
— Шо?
— Погода хорошая, говорю.
— А-а, да-да, ветрит помалу, — закивал головой Водяной.
Он хитро посмотрел на Пашку. — Хто це вас, товарищ лейтенант, разукрасил так? Може, того, по пьяному делу подвесили фонарь?
— Гражданин Василий Никитич! Ваши необоснованные намеки оскорбляют не только меня как личность, но и весь уголовный розыск. А синяк этот мне поставили бандиты, когда я, рискуя жизнью, ликвидировал целую шайку.
— Понимаю, понимаю, — закивал старик. — А документ у вас имеется?
— Какой?
— А такой, шо вы из милиции.
Пашка на секунду задумался, потом строго посмотрел на Водяного.
— Вы тайну хранить умеете?
— Допустим.
— Вам я доверяю, — с нотками торжества произнес Пашка. — Документы и оружие пришлось оставить на работе для полной конспирации. И ни одна живая душа не должна знать, откуда я. Для всех Павел Алексеевич Нестеренко — обыкновенный моряк с «Быстрого». А на самом деле я выполняю секретное задание, разыскиваю опасного преступника. И смотрите, Василий Никитич, если проговоритесь, привлечем к уголовной ответственности.
— Понятно, товарищ старший лейтенант.
— Я еще просто лейтенант, — скромно поправил Пашка. — Но это к делу не относится. Вернемся к бандиту.
— Вернемся, — поспешно согласился Водяной, продолжая чуть насмешливо смотреть на своего собеседника.
— Не нравится мне ваша несерьезная, я бы даже сказал, легкомысленная улыбка, — недовольно заметил Пашка.
— Хорошо, не буду улыбаться. — На лице Водяного появилась деланная серьезность, но глаза продолжали хитро блестеть.
— Так вот, когда мы с коллегами ликвидировали банду, одному особо опасному преступнику удалось бежать на баркасе в плавни. Баркас он бросил, а сам скрылся в неизвестном направлении. Служебные собаки его след не взяли. Бандит, наверное, бродом или вплавь ушел на другие острова. А два дня назад в плавнях был убит наш сотрудник.
Старик покачал головой.
— Слыхал я об этом.
Пашка подбросил в костер несколько веток.
— С помощью дедуктивного метода…