Фазольд, пошатываясь, поднялся. Она точно знала, что он думает.
— Бесцельно гробить меня, — сказала она. — Вы завязли сами.
Художник повернулся и шагнул в темную комнату. Ковалова ожидала его возвращения с некоторой тревогой. Конечно, он имел еще возможность убежать, но для этого он был слишком труслив. Его угроза покончить с собой была блефом: своей жизнью он дорожил.
Три минуты спустя он вернулся с конвертом в руке. Она открыла его и заглянула внутрь. В конверте лежала фотокопия документа на пяти листах и пленка.
— Других копий у вас нет?
— Зачем они мне? — с горечью сказал он.
Она сунула конверт в сумочку и собралась уходить, но он загородил ей путь.
— Блокнот! Отдайте блокнот!
— На вашем месте я больше бы заботилась об афише, — сказала она, легко отстранила его и исчезла.
* * *Когда Ковалова возле своего дома выходила из машины, на противоположной стороне улицы остановился полицейский «джип». Она первой заметила обер-комиссара и остановилась.
— Разумеется, вы ко мне? — спросила она полуутвердительно.
— Разумеется.
Еще полчаса назад он не предполагал, что ему еще раз придется посетить Ковалову. Решив идти к ней, он надеялся добиться сдвига в деле Фридемана, прежде чем Видингер сможет затормозить или даже сорвать следствие.
Положение казалось безнадежным. Нидл возвратился и ничего существенного не узнал. Торговец продовольственными товарами смог лишь назвать ему покупку Деттмара. В это время Маффи принял по телефону сообщение доктора Дамбека, который сожалел, что расследование затягивается. Хотя они и не обнаружили на оружии отпечатков пальцев, но зато натолкнулись на нечто другое. Речь идет о микроскопических пятнах в рисках на рукоятке ножа, химический состав которых, по-видимому, поможет кое-что прояснить.
— К сожалению, вы побывали в тех местах несколько рановато, — заметил Шельбаум докладывавшему ему Маффи. — Четвертью часа позднее вы наверное, столкнулись бы с убийцей.
Маффи удивленно вскинул брови.
— Не посетили ли вы фрейлейн Дзуру незадолго до появления Деттмара?
Лицо Маффи приняло надменное выражение.
— Да, я был там, — скачал он. — Но я полагаю, мои личные дела касаются только меня, господин обер-комиссар.
Впервые Маффи позволил себе подобный тон. Это отчасти объяснял подписанный формуляр, лежавший в его кармане и предназначавшийся Видингеру.
Шельбаум догадался о причинах такого неуважения. Он подумал о том, что Маффи наверняка покинул девушку.
— Вы правы, господин Маффи, — сказал он. — Ваши личные дела меня не касаются, но лишь в том случае, если они не касаются уголовного расследования.
Ирония обер-комиссара привела к неожиданному результату. Маффи зло рассмеялся.
— Она вам уже рассказала об этой идиотской истории?
— О какой истории? — Обер-комиссар с удивлением посмотрел на него.
— Будто я ночью, когда погибли Фридеманы, разговаривал в саду с одним человеком.
— Этого не было?
— Тогда бы я сказал вам.
— Откуда взялась ее идея?
— Ей кто-то нашептал, — в крайнем раздражении сказал Маффи.
— Может быть, она хотела вам помочь? — спросил Шельбаум.
— Помочь? В чем? Ни в какой помощи я не нуждаюсь. Нет, с ней покончено…
Маффи замолчал. Он чувствовал себя неловко, затронув свои отношения с Эвелин.
Она действительно ему не помощница, думал Шельбаум. Конечно, бессмысленно подозревать Маффи. Но если кто-то внушил ей эту мысль, то тому должны быть определенные причины. Сейчас Видингер на совещании у гофрата. Возможно, это последний шанс действовать самостоятельно.
Он позвонил в магазин мужской одежды и попросил к телефону Эвелин. Та не могла вымолвить ни слова, но затем рассказала о своем посещении Коваловой. Шельбаум немедленно собрался в путь.
…Ковалова молча поднялась на второй этаж, где размещались жилые комнаты. Не снимая пальто и шляпы, она спросила:.
— Чему я обязана такой честью?
— Полагаю, вы знаете некую Эвелин Дзуру, — начал обер комиссар. — Она живет вблизи Дунайского парка.
— Вы можете спокойно сказать: рядом с виллой Фридемана, — произнесла Ковалова. — Да, знаю.
— Фрейлейн Дзура была здесь в воскресенье?
— Да, была.
— Накануне вы разговаривали с ней на кладбище и пригласили ее посетить вас.
— Разве это запрещено?
— Вы хотели поговорить с ней о господние Маффи?
— О господине Маффи? Почему вы так решили?
Шельбаум подался вперед. Какой ход предпримет она на сей раз?