— Мадам Педро Гонзалес — это ты. Твой муж — это я. Аристидо — это Мора.
Он достал из кармана большой конверт и маленькую деревянную коробочку. Из конверта в его ладонь выпали три совершенно новых паспорта.
— Помнишь доктора Альмару? — спросил он у Мора.
Лицо Мора прояснилось.
— А я его не помню, — тихо произнесла Сильвена.
— Это один венесуэльский полицейский, — сказал Вержа. — Десять лет назад он приезжал во Францию с согласия французских властей. Это одно из первых мероприятий по сотрудничеству в области борьбы с контрабандой наркотиками. Альмара знал одного венесуэльского торговца, который, как мы подозревали, собирался с помощью наших гангстеров организовать торговлю наркотиками во Франции. Альмара таков! Когда он на деле, он не позволит другим выловить рыбку. Однажды вечером он, я и Мора, который только поступил в полицию, отправились на сборище заправил наркотического бизнеса. Но соотечественник Альмары был опасный человек. Когда он увидел Альмару, то понял, что все пропало. Мы были на вилле, где находились вместе с нами трое или четверо марсельцев и южноамериканец. Отличная перестрелка! Альмара был ранен, и я прикончил венесуэльца как раз, когда он приставил свой кольт к черепу Альмары. Ну и вот, У них там еще знают, что такое благодарность. В мае шестьдесят восьмого года я получил небольшой пакет и письмо. В пакете были паспорта. Письмо от Альмары, и в нем говорилось, как ими воспользоваться. «В Европе дела плохи, — писал Альмара. — Если однажды к тебе начнут приставать, бери эти паспорта и приезжай сюда; я всегда найду способ устроить твою жизнь». Каждый год я получаю марки на продление паспортов. Я никогда больше не видел Альмару. Но теперь, думаю, встреча скоро состоится. Если бы у меня не было выездных виз, я, возможно, и не подумал бы сделать то, что собираюсь.
Он открыл паспорта.
— Мы их заполним и поставим печати.
Он удержал Сильвену, которая собиралась встать.
— В Женеве у тебя будет еще одно задание. Ты пойдешь в банк, адрес которого я тебе дам, откроешь счет на имя Педро Гонзалеса с одной подписью на тебя и с другой — на Аристидо Пальма. Ты договоришься с директором, чтобы нас приняли ночью, во вторник. Не бойся: пока еще швейцарцы готовы принимать деньги в любое время дня и ночи, если их вежливо попросить. Так или иначе, это уважаемое заведение принадлежит мафии. Наши капиталы не задержатся долго в такой плохой компании. Но лучше от них избавиться как можно быстрее.
Вержа погладил Сильвену по плечу.
— Во вторник днем ты отправишься за чемоданом, спрятанным у твоей подруги. Я скажу, где и когда ты присоединишься к нам. Захвати еще гримерные принадлежности и фотоаппарат. Больше ничего не бери. У нас будет на что приодеться.
Он перешел к Мора.
— Ты заменишь меня и будешь в течение нескольких дней продолжать повсюду вносить сумятицу. Ты устроишь номер анархистам; я хочу, чтобы во вторник они пошумели. Для этого ты арестуешь Ле Муана.
— Под каким предлогом?
— У него якобы обнаружат план мер по охране Национального парижского банка. Устрой так, чтобы этот план оказался у него. Это должно быть не очень трудно: он же идиот.
Ле Муан был вдохновителем самой активной группировки в городе.
— Ты его арестуешь, например, в воскресенье. Времени будет достаточно, чтобы его дружки возмутились полицейскими репрессиями в нужной степени.
Вержа засмеялся.
— Я составлю тебе памятную записку, потому что в течение двух дней у тебя будет тысяча дел. И тебе придется вызволить меня оттуда, где я буду находиться.
— То есть?
— Всего-навсего из тюрьмы, — сказал Вержа.
Вержа медленно прошел через пивную. Было чуть больше полуночи, самое горячее время суток после кино. Толпы мелких служащих и их благоверных, генеральные директора всех рангов, столпы Торговой палаты и регбистских клубов…{} Вержа поприветствовал несколько знакомых физиономий, узнал штук двадцать пять общеизвестных именитых мошенников, приметил мимоходом целую компанию гнусных развратников, не больших, впрочем, чем другие, но что касается их, это было официально. Он увидел Альже на его обычном месте. Напротив сидел Вентури.
Альже увидел его и изобразил на лице гримасу, приглашая Вержа за столик. Он был, видимо, в отвратительном настроении. Вентури слегка повернул голову, как раз настолько, чтобы увидеть Вержа.
— Кажется, мы работаем вместе, — произнес он.
Альже выглядел смущенным.
— Я должен был ему сказать, — проговорил он. — Теперь или позднее. Он не в восторге, что работать надо в городе.
— Даже со мной?
— Уже давно я должен был отправить вас на тот свет, — заявил Вентури, желая дать понять, что дела делами, а вопрос чести — это совсем другое.
Вержа не стал садиться.
— Я получил все сведения, — сообщил он.
— Пойдем наверх, — сказал Альже.
Он не пригласил Вентури следовать за ними, но корсиканец этого и не требовал. Они расположились в кабинете, и Альже включил радио. Вержа вытащил из внутреннего кармана большой конверт и вручил его Альже.
— План охранной сигнализации почты, — сказал он.
Альже вытащил из конверта довольно плотный лист бумаги и положил его на стол.
— Сигнальное устройство, связанное с полицейским комиссариатом, пусть тебя не волнует, — сказал Вержа. — Оно не сработает.
Гангстер вопросительно взглянул на него.
— Мой секрет, — произнес Вержа. — Можешь мне поверить на слово.
— Сколько человек?
— В этом зале их будет с десяток. Опасны только трое, поскольку они вооружены. Вот их фотографии.
Он протянул Альже три снимка.
— Лучще, если все пройдет без жертв! — проговорил тот.
Он кусал губу, погрузившись в размышления.
— Трусишь? — спросил Вержа.
— Нет, — ответил Альже без особой уверенности.
— Вентури тебя шантажирует?
— Нет.
Он изучал план, но думал о другом.
— Нужен будет Вентури и еще трое. — обронил Альже рассеянно.
Он поднял глаза на полицейского.
— Это составит четыреста и шестьсот, — сказал он.
Вержа удивился.
— Было сказано, половина на половину.
— Я не могу иначе.
Он уже складывал план. Вержа взял его за руку, чтобы помешать ему.
— Альже, ты рассчитываешь воспользоваться ситуацией?
Тот покачал головой.
— Вовсе нет.
— Это из-за тех, которым ты должен заплатить штраф!
Альже промолчал.
— Кто это?
Молчание. Вержа повторил вопрос.
— Один делец, — сказал Альже.
Вержа усмехнулся.
— Кажется, тебя приперли к стене. В какой-то степени и меня тоже.
Он подумал.
— Я согласен. Но у тебя есть только одно слово. Клянусь, если ты его не сдержишь, доберусь до тебя.
Альже протянул ему руку. Вержа пожал ее. Они молча посмотрели друг на друга. У них был пустой взгляд, как у игроков в покер к пяти часам утра.
Они вновь уселись. Вержа поинтересовался, куда перевезут добычу после ограбления. Альже взглянул на него с улыбкой.
— На виллу.
Он подождал, но Вержа, казалось, не понял.
— Я тебе объясню, — сказал Альже. — Хоть что-то ты не знаешь обо мне. В двадцати километрах отсюда, в самом лесу, у меня есть охотничий домик. Он не на мое имя. Я бываю там как гость, но принадлежит домик мне. Там я принимаю. Это доказательство моего доверия к тебе. Если хочешь, можем туда съездить.
Вержа принял предложение. Предварительно он согласовал с Альже ряд деталей, в том числе время начала операции. Они назначили ее на двадцать часов. Альже упомянул, что он отправил назад Жужу, слишком заметного, и что в последний момент вызовет три отборных «ножа». Спустя полчаса они находились в охотничьем домике. Это было довольно большое и комфортабельное строение: неплохая маскировка, если даже Вержа, который слышал о его существовании, считал, что он принадлежит какому-то промышленнику из Бордо. Однако он смутно припоминал, что промышленник этот был замешан в одном грязном деле, связанном с банкротством. Не имел ли Альже над ним власть?