У вас есть картинка с Живым Богом... — Лдхам не скрыл
усмешки.
Он не посчитается с Живым Богом, — сказал Махмуд
бек. — Ни с каким богом не посчитается.
— Все-таки боитесь?
Не хотел бы его увидеть, — сознался Махмудбек. — Но де
ло не в этом.
Ав чем же?
Он может много причинить зла людям.
Людям? — уже открыто усмехнулся Адхам. — Людям... —
И он повернулся к стене. — Отдыхайте, господин. Завтра труд
ная дорога.
Да... Трудная... — согласился Махмудбек и снова подошел
к окну.
62
Японец, Джанибек, проводник...
Не заснет, пожалуй, Махмудбек, пока не узнает у своего проводника о человеке, который еще недавно мог уйти через границу.
Проводник вернулся с каким-то свертком.
— Это хорошее мясо... — объяснил он. — Жареное. Можно
долго нести в горах.
Дал японец?
Проводник кивнул: японец.
А еще кого ты видел?
Спрашивал слуг, хозяин, стражников у дворца. Никто не
проходил. Мы первые идем за весной.
Чужие люди обязательно должны зайти к Живому Богу?
За его картинкой?
Обязательно. Дальше без нее трудно идти...
Махмудбек вздохнул.
Все ясно...
Проводник, помолчав, отрицательно помотал головой.
Не ясно, хозяин.
Почему?
— Картинку Живого Бога можно было получить раньше.
И год назад, и два года назад.
Из рукописи Махмудбека Садыкова
Японская разведка в 30-х годах проявляла большой интерес к «мусульманским делам.
Одним из специалистов, своеобразным советником в японской разведке, был мулла Курбангалиев. Старательно работал «знаток тюркских языков» Курбан-Али.
В 1962 году увидела свет книга английского разведчика Рональда Сета «Тайные слуги». Автор называет несколько фамилий, приводит даты и документы, свидетельствующие о широкой программе «объединения мусульман», которой решила заняться Япония.
При активной помощи слушателей шанхайского «Колледжа Тунь Вепя» осенью 1933 года в Маньжоу-Го был проведен панисламистский конгресс. С большой речью на конгрессе выступил ярый националист Гияс Исхакн.
Сразу следует сказать несколько слов и об этом «деятеле». Сын деревенского муллы сотрудничал в татарских газетах,' выпускал книги, активно участвовал в делах эсеров.
Исхаки носился с идеей создания нового мусульманского государства «Идель-Урал-Штаты» («Волго-Уральских Штатов»). Потом, разумеется, бежал за рубеж. Сотрудничал с японской разведкой. В 1938 году созвал «съезд» мусульман, призывал их к объединению, предсказывал новую войну. При Гитлере Исхаки стал издавать журнал «Идель-Урал» (контроль издания и ассигнования принадлежали Розенбергу).
Японская разведка привлекала к работе и других националистов.
В Токио был приглашен Абду-Рашид-Казы Ибрагимов, уроженец Сибири. В молодости он много странствовал, получил духов-
63
ное образование в Медине. Позже вернулся в Россию, редактировал в период II Государственной думы бульварную газету «Сирко». И даже выпустил книжечку «Как обратить японцев в ислам».
Но он был сам одним из тех, кого разведка Японии прибрала к рукам.
Японская разведка приняла участие в создании реакционных обществ «Пробуждение великой Азии», «Белый волк», «Черный океан», «Туран» и другие.
Отделения некоторых обществ находились в Китае, Индии, Персии, Турции, Афганистане и других странах.
Харбинская газета «Гуньбао» от 20 августа 1933 года напечатала откровенную статью «Объединение мусульман Востока».
«Представитель мусульманского общества в Токио Курбан-Али (кстати, бывший депутат Государственной думы 4-го созыва) совместно с одним японским деятелем уже с давних пор руководит движением по объединению мусульман Востока... Руководящим центром общества решено созвать в Токио в начале сентября 1933 года съезд мусульманских лидеров. Приглашение принять участие в работе съезда послано всем влиятельным лицам мусульман. Сейчас на территории СССР проживает многомиллионное население мусульман, которые, по всей вероятности, тоже весьма сочувственно относятся к идее объединения. Вопрос о дальнейшем развитии движения привлекает внимание всех государств».
Подобные «авторитетные» заявления частенько раздавались со страниц некоторых газет, высказывались в публичных выступлениях, в отдельных книгах.
Вот, например, какую мысль развивал одни из идеологов узбекских националистов, Абдурауф Фитрат, в своих «Рассказах индийского путешественника»:
«Бухару надо отдать под эгиду Японии. Вложение японских капиталов оказало бы чудесное действие па жизнь Средней Азии, ибо заставило бы зацвести пустынные земли и дало бы бухарцам много выгоды...»
Такие радужные картины рисовали буржуазные националисты, готовые продать родную землю в любую минуту, в любые руки...
ДЕНЬ ПОБЕДЫ
Проводник уже накормил и напоил лошадей. Сейчас он внимательно осматривал седла, сбрую.
— Хозяин, — сообщил проводник, — все готово. Сейчас бу
дет деа. Вон...
Под котлом билось пламя, жадно пожирая прошлогодний кустарник.
Мне надо знать о том человеке, которого ты вел в прош
лом году, — сказал Махмудбек.
Он уже начинал болеть. Он говорил, что в это время ему
всегда плохо. То холодно, то жарко.
Малярия?
Да, малярия. Так сказал доктор в Гульташе...
Тоже японец?
64
Проводник удивленно замигал глазами и кивнул.
Да, японец. Вы знаете о нем?
Слышал... — сказал Махмудбек и спросил: — Ты прово
дил того человека?
Мне надо было возвращаться домой. До снега остава
лось очень мало.
Он успел уйти?
— Ие знаю, господин. Он очень болел.
А сейчас смог бы уйти?
Уже пять-семь дней назад можно было пройти через пе
ревал, к границе Советов.
В щели и трещины скал умело, с удивительной точностью, вбиты колья. На кольях не очень прочный настил из хвороста, камней, земли. Это и есть овринг, участок горной тропы, которая тянется вдоль отвесной скалы.
Махмудбек и Адхам молча наблюдали, как проводник, поглаживая по шее, успокаивая, вел первого коня. Потом вернулся за вторым. За третьим. Проводник словно доказывал, как прочна и удобна эта шаткая дорога. На всякий случай он уверенно сказал:
— Четыре, пять манов выдержит...
Маы — на Памире чуть больше 35 килограммов.
Махмудбек и Адхам пошли, изредка касаясь ладонями отвесной скалы, ощущая ее вечный холод. Солнце сюда не заглядывает, по скале постоянно стекают тонкие, почти незаметные ручейки... Где-то Тает снег, и вода находит трещинки среди плотных камней.
Казалось, искусственная тропка пружинисто прогибается под ногами, испытывая нервы...
— Как, Адхам? — спросил Махмудбек.
— Хорошо, господин... — с показной небрежностью ответил юноша.
Он пройдет этот страшноватый овринг.Вечером ждет Гульташ. А там еще один переход. И все... Парню становится труднее скрывать свое нетерпение. Скоро... Очень скоро он будет дома.