На финишной прямой все станет, на свои места, — го
ворил Пэдди. — От последнего барьера еще скакать и ска
кать... Только у Аладдина хватит сил, чтобы рвануть как.
следует.
Ну да, — возразил Гритс. — Раковой Шейке тоже
резвости не занимать...
С угрюмым видом я перебирал страницы справочника, наверное, уже в сотый раз, и случайно в разделе общей ин формации наткнулся на карту ипподрома в Чепстоу. Здесь были карты-схемы всех основных ипподромов страны с изображением форм скакового круга, расположения барьеров, трибун, стартовых ворот и финишных столбов. Раньше я уже смотрел карты Ладлоу, Стаффорда и Хейдока, но ничего общего в них не нашел. Карт Келсо и Седжфилда в каталоге не было.
Чтобы чем-то заняться, я открыл параграф, посвященный Чепстоу. Слова Пэдди «от последнего барьера еще скакать и скакать» были облечены в цифровую форму: двести тридцать метров. Я проверил Келсо, Седжфилд, Ладлоу, Стаффорд и Хейдок. На всех этих кругах финишная прямая была гораздо длиннее, чем в Чепстоу. Тогда я сравнил финишные прямые на всех ипподромах, упомянутых в справочнике. Финишная прямая на центральном ипподроме страны «Эйн-три Гранд Нзшснл» была второй по длине. Самая же длинная — в Седжфилде, а на третьем, четвертом, пятом и шестом местах шли Ладлоу, Хейдок, Келсо и Стаффорд. На этих ипподромах финишная прямая как минимум равнялась тремстам шестидесяти метрам.
Итак, почти наверняка ясно, почему те, кого мы ищем, выбрали именно оти пять кругов: в каждом случае от последнего барьера до финишного столба надо было скакать больше трети километра.
Это была уже какая-то зацепка, пусть маленькая — в общем хаосе наконец-то проступило логическое звено. На-стро.ение у меня немного поднялось, я захлопнул справочник и в четыре часа гвместе со всеми вышел во двор под' назойливый, моросящий дождь и, как всегда, провол по часу с каждым из трех моих подопечных. Я чистил их до блеска, переворачивал и аккуратно стелил соломенные подстилки, таскал воду, держал им голову, когда с проверкой приходил Инскип, поудобнее укрывал их на ночь попоной и наконец скармливал им ужин. Как обычно, освободились мы только к семи часам, к восьми немного подкрепились, пере :оделись, а потом, набившись всемером в дышащий на ладан «остин», затряслись в сторону Слоу.
В баре, естественно, все шло своим чередом: бильярд, стрелки, домино, хвастливые россказни, беззлобные подначки. Я сидел и терпеливо ждал. Около десяти часов, когда парни уже опустошали свои стаканы и подумывали о том, что завтра рано вставать, в сторону двери направился Супн
и, увидев, что я слешу за ним, головой кивнул мне на выход. Я поднялся и вышел следом.
— Вот, держи. Остальное во вторник, — безо всякого вступления буркнул он и, скривив губы, протянул мне толстый коричневый конверт с семьюдесятью пятью фунтами и пакетиком белого порошка.
Глава VI
Октобер окунул палец в порошок и лизнул его.
— Я тоже не знаю, что это такое. — Он покачал голо
вой. — Отдадим на анализ.
Я наклонился, погладил его собаку и почесал ей за
ушами. .
— Вы взяли у него деньги и если теп.ерь не дадите ло
шади допинг — это будет большой риск. Вы понимаете?
Я усмехнулся.
Не вижу ничего смешного, — серьезно сказал он. —
Эти люди, когда захотят, могут'так отделать ногами... Если
вам сломают несколько ребер, пользы от атого не -будет
никому.
Видите ли, мне кажется; будет лучше, если Искромет-.
ный не выиграет... Мною едва ли заинтересуются нужные
нам люди, если узнают, что я кого-то уже обвел вокруг
пальца.
Вы правы. — В голосе его послышалось облегче
ние. — Искрометный должен проиграть. Но как быть с
Инскипом? Не могу же я сказать ему, чтобы он велел жо
кею попридержать поводья?
Не нужно этого делать, — убежденно сказал я. —
Вы поставите их под удар. А вот если виноват буду я, это
не страшно. Лошадь не выиграет, если завтра утром я про
держу ее без воды, а потом напою из полного ведра прямо
перед заездом.
Он озадаченно взглянул на меня.
Я вижу, вы кое-чему научились.
У вас бы волосы встали дыбом, услышь вы то, что
слышу я.
Он улыбнулся.
Ну хорошо. Наверное, другого выхода у нас нет. Ин
тересно, что подумали бы в национальном жокей-клубе о
Стюарде, который вместе со своим конюхом замышляет
остановить фаворита? — Он рассмеялся. — Родди Бекетта
я предупрежу... А ведь для Инскипа, для конюхов смеш
ного тут будет мало — они скорее всего будут ставить на
Искрометного. Я уж не говорю о всех остальных — люди
просто потеряют свои деньги.
Это верно, — согласился я.
Он сложил пакетик с белым порошком и сунул его обратно в конверт с деньгами. Семьдесят пять фунтов мне выплатили новенькими пятерками с последовательно идущими номерами — кто-то здорово сглупил. Мы договорились, что
100
101
Октобер заберет деньги и попробует узнать, на чье имя они были выданы.
Я рассказал ему, что все скаковые круги, где победили одиннадцать лошадей, имеют длинные финишные прямые.
— Похоже, они все-таки использовали какие-то витами
ны, — задумчиво произнес он. — При анализах на допинг
выявить их невозможно, потому что, строго говоря, они и не
являются допингом, а просто пищей. Вообще, в вопросе о
витаминах много неясного.
— Они увеличивают выносливость? — спросил я.
— Да, и очень сильно. Особенно эффективно они воздей
ствуют на лошадей, которые «умирают» на последнем кило
метре, а, как вы отметили, все одиннадцать лошадей при
надлежат именно к этому типу. Фактически, мысль о вита
минах была одной из первых, но пришлось от нее отказать
ся. Верно, они помогают лошади выиграть, когда впрыски
ваются в кровь большими дозами, а с помощью анализов
их не обнаружишь — расходуются на победу. Но витамины
не возбуждают лошадь и не приводят ее после заезда в та
кое состояние, словно из ушей у нее вот-вот польется бен
зедрин. — Он вздохнул. — Не знаю, не знаю...
С сожалением я сообщил, что из фолианта Бекетта не почерпнул ничего нового.
— Мы с полковником на это особенно и не рассчитыва
ли, — признался он. — На прошлой неделе мы много с
ним беседовали. Конечно, в свое время проводились тща
тельные расследования: а вдруг что-то все же ускользнуло
от нашего внимания? Было бы неплохо вам перебраться в
конюшню, где содержалась какая-нибудь из одиннадцати ло
шадей, когда ей ввели допинг. Правда, восемь были прода- ,
ны и перешли к новым владельцам — тут ничего не поде