Реакция была мгновенной и ужасающей.
Мики заржал — громко, дико, страшно.
Он 'яростно забил копытами, загромыхала державшая егоцепь.
Я быстро довел Доббина до места, спрятал свисток в пояс и побежал к деннику Мики. Туда уже бежали остальные. Чуть прихрамывая, быстро семенил Хамбер.
Я заглянул в денник через головы Сесла и Ленни — Мики ржал и молотил копытами по стене. Обезумевшее животное стояло на задних ногах, а передними старалось разрушить кирпичную кладку и вырваться наружу. Потом вдруг, собрав слабеющие силы, Мики опустил передние ноги и продолжал атаку задними.
— Берегись! — закркча'л Сесл и инстинктивно подался
назад, чтобы два бешеных молота не задели его, хотя за
прочной дверью он был в безопасности.
Цепь, державшая Мики, была короткой. Он натянул ее до отказа, и вдруг все услышали леденящий душу хруст. Задние ноги Мики скользнули под живот, и он с шумом повалился на бок. Неуклюже дернулись передние ноги — Мики сломал себе шею.
Все собрались вокруг денника. Хамбер коротко взглянул на мертвую лошадь, потом повернулся и хмуро уставился на свою команду — шесть конюхов-отщепенцев. Глаза его сузились. Под этим колючим взглядом все словно лишились дара речи. Наступила тишина.
Встаньте в линию, — вдруг приказал он.
Конюхи выполнили приказание.
Выверните карманы, — велел Хамбер.
Озадаченные конюхи вывернули карманы. Касс пошел
вдоль шеренги, проверяя каждого, а потом еще вытягивал карманы наружу — убедиться, что они пусты. Когда он подошел ко мне, я показал ему замусоленный носовой платок, перочинный ножик, несколько монет, потом вывернул карманы наружу. Он взял у меня платок, встряхнул его и вернул обратно. Его пальцы едва не коснулись лежавшего в поясе свистка.
В нескольких метрах от меня стоял Хамбер. Я чувствовал, как он буравит меня взглядом, и постарался изобразить на своем лице расслабленную беззаботность и смутное удивление'. Меня не прошиб пот, руки не сжались в кулаки. Близость опасности каким-то чудесным образом успокоила меня, прояснила сознание. Не знаю, почему так получилось, но держался я отменно.
93
Задний карман? — спросил Касс.
Пустой, — беспечно откликнулся я, чуть поворачи
ваясь к нему спиной.
Ладно. Теперь ты, Кеннет.
Я запихнул карманы внутрь и сунул свои сокровища на место. Руки совсем не дрожали. Поразительно.
Хамбер стоял и ждал. Наконец выяснилось, что карманы Кеннета тоже ни в чем не повинны. Тогда он посмотрел на Касса и кивнул в сторону денников. Касс быстро обшарил денники лошадей, которых мы только что объезжали. Выйдя из последнего, он отрицательно покачал головой. Хамбер молча указал на гараж — там стоял его «бентли». Касс исчез, быстро вернулся и снова неопределенно покачал головой. В полной тишине Хамбер, опираясь на тяжелую палку, захромал к своей конторе.
Слышать свисток он не мог — это ясно. И, конечно, не думал, что кто-то из нас дунул в него специально — посмотреть, как поведет себя Мики. Будь у него хоть малейшее подозрение, он бы заставил нас раздеться и обыскал с ног до головы. Нет, он думал, что смерть Мики — это просто несчастный случай. А раз свистка не оказалось ни в денниках, ни в карманах конюхов, значит, он решил: шторм в мозгу Мики разразился без помощи этих обиженных богом выродков. По крайней мере, хотелось в это верить. И если Эдамс с такой версией согласится, я могу спать спокойно.
В этот день была моя очередь мыть машину. Вот он, свисток Хамбера, за кожаной полоской рядом с пробочником и щипцами для льда. Я только посмотрел на него, трогать не стал.
На следующий день приехал Эдамс. Вместе с Хамбером они подошли к опустевшему деннику Мики и, опершись о приоткрытую дверь, стали о чем-то говорить. Я спокойно занимался своим делом: принес Доббину воды и сена, увез на тележке мешок с навозом.
Рок! — позвал вдруг Хамбер. — Иди сюда. Живо!
Я подбежал к ним.
Да, сэр?
Ты не вычистил этот денник. .
Виноват, сэр. После обеда вычищу.
— Вычистишь, — размеренно произнес он, — только
до обеда.
Он прекрасно знал — это значило вообще остаться, без обеда. Я поднял на него глаза. Он смотрел на меня оценивающе, поджав губы.
Хорошо, сэр, — промямлил я. Черт подери: они взя
лись за меня слишком рано! Я провел здесь неполных два
месяца и был вправе рассчитывать еще недели на три. Если
Хамбер решил, что мой черед уже настал, я просто не смо
гу закончить работу.
Для начала, — вступил Эдамс, — возьми в деннике
ведро и унеси его.
Я заглянул внутрь. Ведро Мики все еще стояло рядом с
кормушкой. Я открыл дверь, подошел к ведру, поднял его, обернулся и хотел было выйти, но замер на месте.
Следом за мной в денник вошел Эдамс. Он держал в руке тяжелую палку Хамбера. И улыбался.
Я выронил ведро и попятился в угол.
Он взмахнул рукой, и удар пришелся по ребрам. Затем тут же поднял руку снова, но я нырнул под нее и пулей вылетел за дверь. Он загоготал вслед.
Отбежав на приличное расстояние, я перешел на шаг и потер ушибленное место. Синяк будет приличный. Худо, если они начнут пересчитывать мне ребра. Но это все-таки лучше, чем кувыркаться с горы в горящей машине.
Долгий остаток дня я, полуголодный, провел в размышлениях. Как лучше поступить? Уйти сейчас же, закрыв глаза на- то, что работу я не довел до конца? Или остаться еще на три-четыре дня? Но что, что я узнаю за эти несколько дней, когда топчусь на месте уже два месяца? Вот и думай.
Решение мне подсказал Джерри.
После ужина (жареные бобы с хлебом, да и тех мало) мы с ним сидели за столом и листали комикс. С уходом Чарли конюхи остались без радио, и по вечерам стояла тоска смертная. Ленни и Кеннет играли в кости прямо на полу. Сесла не было; как обычно, наливал где-то глаза. Рядом с Джерри сидел окруженный тишиной Берт, он смотрел, как катаются по бетонному полу кубики.
В раковине выстроилась горка грязной посуды. Из-под потолка бахромой свисала паутина. Голая электрическая лампочка тускло освещала выложенную кирпичом комнату. Кто-то пролил на столе чай, и угол комикса стал мокрым и бурым.
Я вздохнул. И чего я Терзаюсь? Да я должен быть счастлив, что вот-вот расстанусь с этой убогой жизнью, тем более у меня фактически нет выбора! И тут Джерри поднял голову от комикса, спросил тихо:
Дэн, мистер Эдамс бил тебя?
Да.
Я так и понял. — Он несколько раз кивнул, потом
снова уткнулся в комикс.
И я вдруг подумал, что он должен был слышать разговор Эдамса с Хамбером, когда они вызвали меня на экзекуцию, ведь он же был в соседнем деннике.
—- Джерри, — медленно сказал я, — ты слышал, о чем говорили мистер Эдамс и мистер Хамбер, пока ты был в деннике черной охотничьей мистера Эдамса?
Слышал, — откликнулся он, не поднимая головы.
И о чем они говорили?
Когда ты убежал, мистер Эдамс засмеялся и сказал
хозяину, что долго ты не выдержишь.
А о чем они говорили до этого? Когда только подошли