— Нам нужно видеть Сюзанну Гренджер, — сказал Мейсон.
— Прошу сообщить ваше имя.
— Мейсон.
Не известно, говорило ли оно что-нибудь привратнику, во всяком случае виду он не подал.
— В настоящий момент мисс Гренджер дома нет.
— Когда она вернется?
— Извините, но этого я не могу вам сообщить.
— Вы не знаете, она в городе?
— Прошу простить меня, сэр, по я ничем не могу вам помочь.
— Но я полагаю, что записку-то вы разрешите оставить в ее почтовом ящике?
— О да, конечно.
Привратник извлек из стола лист бумаги, конверт и эффектным, отработанным жестом протянул их Мейсону.
Мейсон достал из кармана авторучку, немного подумал, а затем написал:
«Делла! Что-то здесь нечисто. Чуть-чуть слишком холодно, чуть-чуть слишком официально. Когда я назвал свое имя, его лицо окаменело. Я собираюсь оставить записку. Встань так, чтобы тебе был виден коммутатор. Следи внимательно».
Он незаметно от привратника подтолкнул записку Делле, а затем громко обратился к нему:
— Подождите минутку. Мне нужно изложить свое дело подробно. Будьте любезны, дайте мне еще один лист бумаги.
Привратник молча протянул еще один лист.
Мейсон подошел к столу и сел. Делла немного постояла у конторки, затем как бы безо всякой цели прошлась по комбинате и встала неподалеку от телефона.
Привратник в это время зашел за стеклянную перегородку.
Мейсон молча сидел за столом и водил пером по бумаге, делая вид, что пишет. Наконец, он поставил точку, перечитал, что написал: «Мисс Гренджер. Я думаю, что в ваших интересах связаться со мной сразу же по возвращении домой», поставил свое имя, сложил записку, заклеил конверт и, положив его на стол, написал на ней: «Мисс Сюзанне Гренджер».
В это время Делла Стрит подошла к нему, прошептала:
— Он позвонил в квартиру триста шестьдесят. Все еще разговаривает…
Внезапно привратник посмотрел в их сторону, тут же положил на рычаг трубку, быстро вошел в приемную и протянул руку, чтобы взять записку.
Мейсон, все еще держа авторучку над конвертом, спросил:
— Какой у нее номер квартиры?
Привратник несколько заколебался, его холодные, слегка навыкате глаза скользнули вниз, на кончик пера, затем он нехотя произнес:
— Триста пятьдесят восемь… хотя это не обязательно. Мисс Гренджер записку получит и так.
Мейсон подписал номер квартиры и передал конверт привратнику. Затем ваял Деллу под руку и пошел с ней через вестибюль к выходу на улицу.
— Итак, какой же вывод? — спросила Делла. — Сюзанна Гренджер живет в триста пятьдесят восьмой, а он звонил в триста шестидесятую. Что из этого следует?
— А то, — ответил Мейсон, — что нам предстоит кое-что выяснить. Давай-ка свернем за угол. Машина пусть постоит на стоянке, а мы тем временем попытаемся кое-что разузнать. В конце концов, должен же быть в доме служебный вход, через который вносят в квартиры мебель и тому подобное… Ага, вот и дорожка. Ну-ка свернем сюда.
Они пошли по дорожке и, подойдя вплотную к тыльной части здания, увидели широкую зарешеченную дверь. Мейсон и Делла вошли в эту дверь и сразу же увидели табличку: «Грузовые лифты». Они пошли в один из них, нажали кнопку, и тяжелая кабина стала медленно подниматься вверх из подвального помещения, пока не показалась дверная табличка с номером 360. Они вышли из кабины лифта, и Мейсон, заметив с правой стороны двери звонок, нажал на кнопку.
Дверь открыла женщина лет тридцати, одетая так, будто собиралась идти на улицу. Она хотела, видимо, что-то спросить, но, увидев Мейсона, открыла от удивления рот и молча отступила назад.
— Это вы! — воскликнула она.
— Совершенно верно, — ответил Мейсон, продолжая стоять на месте.
— Как я… я… Что вам здесь нужно?!
— Вероятно, привратник перепутал сигналы.
На ее лице появилось выражение ужаса.
— Что вы хотите?
Мейсон уклонился от ответа.
— Судя по всему, вы знаете, кто я, — заметил он.
— Я узнала вас по фотографиям в газетах. Вы — Перри Мейсон, адвокат, а это, очевидно, ваш секретарь — Делла Стрит.
— Совершенно верно, — сказал Мейсон. — Так, может быть, вы нас все-таки пригласите в квартиру?
В комнате Мейсон сразу обратил внимание на то, что на полу валялось несколько утренних газет и что заметки о призраке были аккуратно вырезаны. Между тем хозяйка, по-видимому, пришла в себя.
— Вы уверены, что не ошиблись адресом, мистер Мейсон, и что нужна вам именно я, а не кто-то другой? — спросила она. — Я уверена, что обо мне вы никогда не слышали. Мое имя — Этель Билан.
Мейсон перехватил взгляд Деллы Стрит и сделал ей предупреждающий знак.
— Садитесь, Делла, — пригласил он, устраиваясь на одном из мягких стульев. — Нет, я не ошибся, мисс Билан. Именно с вами я и хотел побеседовать. Я представляю интересы молодой особы, о которой вы уже прочитали в газетах, — сказал Мейсон, указывая на разбросанные по полу газеты.
Этель Билан хотела что-то сказать, по, видно, передумала и промолчала.
— У вас сдвоенная квартира? — спросил Мейсон, окидывая взглядом комнату.
— Да.
— С вами еще кто-нибудь живет?
Этель Билан оглянулась по сторонам, как бы ища поддержки, ее взгляд остановился на телефоне, затем скользнул дальше, к окну. Наконец она сказала:
— Я снимаю эту квартиру не так давно. Раньше со мной жила одна молодая женщина, но потом она переехала в восточную часть города, и я… В общем, пока я не нашла себе напарницу.
Мейсон зажег сигарету, откинулся на спинку стула.
Этель Билан осмелилась напомнить, что собирается уйти.
Мейсон кивнул и молча продолжал курить,
— Мистер Мейсон, позвольте все же узнать, что вам от меня нужно?
Мейсон взглянул ей в глаза.
— Это ваш плащ был в ту ночь на Элеонор?
Вопрос прямо-таки ошарашил ее.
— Как я… — начала она и осеклась. — Я… О, так вот что привело вас ко мне! Вам стало известно, что на ней был мой плащ!
Мейсон с наслаждением затянулся и выпустил дым ровными кольцами.
— Мистер Мейсон, скажите, вас направила ко мне Элеонор, или вы пришли сюда, узнав, что на ней был мой плащ?
Мейсон резко повернулся к Этель Билан.
— Мы хотим получить ее вещи, — сказал он.
— Откуда я… а с чего вы взяли, что вещи Элеонор у меня?
Мейсон молча покачал головой.
— Насколько я поняла, у нее был полный провал памяти и она совершенно не помнит, где она была и что с ней произошло в последние две недели, — высказала предположение Этель Билан.
Мейсон изобразил на своем лице улыбку египетского сфинкса.
— Ну что ж, — почти выкрикнула тогда она. — Так тому и быть! Пройдите сюда.
Она прошла в одну из двух спален, открыла створку шкафа, сказала:
— Все, что висит на кружочках, — Элеонор. Вот этот чемодан, этот баул, этот…
— …с ночным бельем, я полагаю, — перебил ее Мейсон, указав на чемодан в красную и белую клетку.
— Совершенно верно.
— Делла, пожалуйста, упакуйте все вещи и как можно компактнее.
— Я… — заволновалась Этель Билан, — но у меня назначено свидание, мистер Мейсон, Ко мне… я жду посетителя с минуты на минуту. Может быть, я помогу мисс Стрит и ускорю дело?
Мейсон согласился.
Женщины сняли с крючков платья, уложили их в баул. Затем упаковали носовые платки, нейлоновые чулки и всякую мелочь.
— Ну вот, кажется, и все, — произнесла наконец Этель.
— Ваша добрая воля будет в дальнейшем учтена, — многозначительно заявил Мейсон.
Этель Билан с некоторой нерешительностью заметила:
— Вы знаете, мистер Мейсон, Элеонор не внесла недельную плату за квартиру.
— Да, конечно, — принял как должное Мейсон, с готовностью доставая из внутреннего кармана бумажник. — Сколько она задолжала?
— Восемьдесят пять долларов.
Мейсон протянул деньги Этель Билан.