тиры Сюзанны Гренджер. Я хочу попросить вас посмотреть,
все ли здесь правильно.
План своей квартиры я знаю, но у Сюзанны Гренджер
мне не приходилось бывать.
Ну хорошо, тогда я попрошу ответить на этот вопрос дру
гого свидетеля. Скажите, мисс Билан, насколько точен план
вашей квартиры?
На плане указано все точно.
Скажите, подзащитная сама выбрала комнату, в которой
ей хотелось бы жить, или же вы предложили ей свободную?
Да, сама. Она предпочла мою комнату, потому что в ней
шкаф большего размера. Кроме того, эта комната соседствует
со спальней мисс Гренджер.
Итак, — заключил Хэмилтон Бергер, многозначительно
поднимаясь со своего кресла, — я хочу предъявить вам веще
ственное доказательство — револьвер системы Смит и Вессон
тридцать восьмого калибра и задать в связи с этим вопрос:
видели ли вы этот револьвер раньше?
Одну минуту, ваша честь, — прервал Бергера Мейсон. —
Я возражаю против этого вопроса, так как он наводящий и
предполагает определенный ответ.
На него можно ответить «да» или «нет», — возразил про
курор.
Естественно, «да», — заявил Мейсон, — ибо вы уже под
сказали, какой ответ для вас желателен. Если вы хотите задать
свидетелю вопрос об оружии ВООБЩЕ, ЛЮБОМ ОРУЖИИ,
то прошу вас, задавайте вопрос, но не предлагайте свидетелю
конкретный револьвер, не давайте его характеристик, не назы
вайте его номер. Если вы предъявили свидетелю револьвер
79
тридцать восьмого калибра, то задавайте ей вопросы касательно предъявленного оружия.
О да, это же и так всем ясно, ваша честь, — воскликнул
Бергер. — Возражение адвоката направлено главным образом
против...
Возражение защиты хорошо мотивировано, — заявил
судья Моран.
Ну ладно, согласен, — сказал прокурор, пренебрежитель
ным движением возвращая револьвер на стол секретаря. —
Тогда я поставлю вопрос иначе: было ли у подзащитной
оружие?
Да, сэр.
Какое?
Револьвер тридцать восьмого калибра.
Вы можете его описать?
С коротким барабаном. Синеватого цвета. Похож на тот,
который вы мне показали.
Бергер с довольной улыбкой на лице посмотрел на присяжных, затем мельком взглянул на Мейсона,
Подзащитная сама показала вам револьвер?
Нет. Я увидела его в туалетной сумочке.
Теперь вот какой вопрос. — Бергер сделал паузу. —
Не можете ли вы сказать, какой был багаж у подзащитной,
когда она переехала к вам?
У нее был чемодан со спальными принадлежностями...
плоский чемодан... и... саквояж. Внешний вид их очень примет
ный — все они в красно-белую клетку.
— Где сейчас ее багаж?
Она справлялась о нем по телефону.
Кто — она?
— Подзащитная.
Когда происходил этот разговор?
Семнадцатого августа.
И что она сказала вам?
Она сказала: «Этель, мне нужна твоя помощь. Я притво
рюсь больной амнезией. Никому не говори, что я жизу у тебя.
Ничего не сообщай обо мне ни полиции, ни газетам. Сиди смир
но. Я пришлю за своими вещами, когда все успокоится».
Подзащитная сама сообщила вам, что будет симулировать
амнезию?
Да, сэр.
Все это она сообщила вам семнадцатого августа?
Да, сэр.
В котором часу?
Примерно в восемь тридцать утра.
Итак, — сказал Бергер, всем своим видом показывая, что
наступает самый драматический момент дела, — вы поинтере
совались у подзащитной, зачем ей вся эта таинственность и за
чем ей понадобилось симулировать амнезию?
Да, сэр.
Какую причину она указала?
Подзащитная сказала, и я могу точно привести ее слова,
так как они врезались мне в память... она сказала: «Этель, я
попала в беду, мне нужно себя защитить».
80
Последовала немая пауза, во время которой Хэмилтон Бергер на несколько мгновений замер на месте, картинно разведя руками.
Поняв тактику районного прокурора, судья Моран раздраженно произнес:
Продолжайте ваши вопросы, господин прокурор. Если же
вы кончили, предлагаю защите приступить к перекрестному до
просу.
Нет, ваша честь, — ответил Бергер, продолжая пожирать
жюри глазами, — я еще не закончил допроса. Просто я соби
раюсь с мыслями. — И он снова обратился к свидетельнице. —
К моменту вашей беседы, насколько я знаю, тело Дугласа Хеп-
нера еще не было найдено. Это так?
Возражаю, — бросил со своего места Мейсон. — Этот
вопрос наводящий и требует от свидетеля желаемого ответа.
— Возражение поддерживаю, — тотчас же согласился судья.
Тогда Бергер решил сделать новый ход.
Скажите, мисс Билан, как вы поступили с вещами подза
щитной, которые находились в вашем распоряжении?
Я их передала адвокату.
Вы имеете в виду мистера Перри Мейсона?
Да, сэр.
Когда вы передали ему эти вещи?
Семнадцатого августа. Днем.
При каких обстоятельствах это произошло?
При каких обстоятельствах?.. Он зашел ко мне. Его со
провождала Делла Стрит. Он знал, что подзащитная живет у
меня, и из его слов я заключила, что... в общем, ему нужны
были вещи, и я отдала их ему.
Значит, вот эти вещи, — Бергер указал на чемодан и сак
вояж, — и были теми самыми, что оставила у вас подза
щитная?
Совершенно верно.
Я прошу, ваша честь, чтобы эти предметы были приоб
щены к числу вещественных доказательств обвинения, — сказал
Бергер.
Возражения есть? — спросил Мейсона судья Моран.
Что касается самих чемоданов, то у меня нет возраже
ний, ваша честь. Однако их содержимое еще не идентифици
ровано.
Как видите, чемоданы пусты, — заметил с улыбкой Бер
гер. — Я предвидел возражение защиты.
Тогда я не против приобщения их к числу вещественных
доказательств, — заявил Мейсон. — Я тоже подтверждаю, что
это именно те чемоданы, которые передала мне свидетельница.
Прекрасно, — сказал Бергер и повернулся к Мейсону: —
Можете задавать вопросы свидетелю.
Господин прокурор, — обратился Мейсон к Бергеру, —