Свидетельница охарактеризовала оружие, принадлежащее под
защитной, как револьвер калибра ноль тридцать восемь. Защита
имеет право выяснить, что она подразумевает под этим поня
тием.
Продолжим, — сказал Мейсон, обращаясь к свидетель
нице. — Отвечайте на вопрос.
Ну, конечно же, если пуля... если длинная тонкая пуля
весит больше... конечно, она большего калибра...
Значит, когда вы сказали, что револьвер был калибра ноль
тридцать восемь, вы имели в виду, что он стрелял пулями боль
шего веса? Я правильно вас понял?
Боже мой, ваша честь, ведь это же всего лишь факты, а
не улики, — воскликнул прокурор. — Это же не допрос. Это
введение свидетельницы в заблуждение!
Протест отклоняется, — раздраженно бросил судья Мо
ран. — Свидетельница, отвечайте на поставленный вопрос.
Было видно, что Этель Билан не знала, как поступить. Она просительно посмотрела на прокурора, затем нерешительно ответила:
Да, сэр. Я это имела в виду.
Вы имели в виду, что вес пули был равен тридцати восьми
гранам*?
Да,думаю, что так. Да, сэр.
Значит, вы точно не знаете, какого калибра был револь
вер?
Ведь здесь уже говорилось, что револьвер был калибра
коль тридцать восемь, — ответила свидетельница, окончательно
смешавшись.
Это неважно, кто что говорил, — заметил Мейсон. — Важ
но то, что вы не даете отчета своим словам! Понимаете ли вы,
о чем говорите?
Ну, как вам сказать... честно говоря, у меня смутное пред
ставление о том, что такое калибр.
Таким образом, вы точно не знаете, какого калибра ору
жие было у подзащитной?
* ] гран — 0,0648 грамма
84
— Если вы ставите вопрос именно так, то да, я на знала
этого, — выпалила свидетельница.
Мейсон сказал:
— Да, я именно так ставлю вопрос. А теперь посмотрим,
немного ли лучше ваша память по сравнению с мистером Уэбли
Ричи. Помните ли вы тот день, когда мистер Ричи позвонил вам
по телефону и сказал, что адвокат Перри Мейсон находится
в вестибюле, что он задает вопросы и наводит справки о Сю
занне Гренджер, очень возможно, что-то подозревает и что
он, Ричи, отделался от Мейсона? Очевидно, он выразил свою
мысль не такими точно словами, но я пересказываю общую
мысль, чтобы восстановить в вашей памяти тот день. Вы помни
те обстоятельства, при которых происходил этот разговор?
Этель Билан гордо вскинула голову. Ее подбородок слегка подался вперед. На какой-то миг в глазах сверкнул вызов. Но, встретившись с пристальным взглядом Мейсона и увидев гранитно-непроницаемые черты его лица, она отвела взгляд и ответила:
Да, я помню.
Вы помните день и час этого разговора?
Да, это было семнадцатого августа, около полудня. Точ
ный чйс я не помню.
Во всяком случае, вы можете сопоставить его со време
нем моего звонка к вам, — сказал Мейсон. — Я позвонил вам
сразу же после этого разговора, не так ли?
Пусть так. Ричи позвонил мне и сказал примерно то, о чем
вы говорили...
В каких отношениях вы находитесь с мистером Ричи? —
задал ног.ый вопрос Мейсон.
Ваша честь, я протестую! Вопрос несущественный, не от
носящийся к делу и неправоспособный!
Судья Моран какой-то момент колебался, но затем сказал:
— Протест принят.
Мейссь не скрывая своего удивления и возмущения этим решением, сел в кресло и, обернувшись к Делле, сказал тихо:
— Все в порядке. Мне хотелось дать им почувствовать, что
именно в этом кроется нечто важное и здесь кое-что скры
вают. Я думаю, что сейчас именно тот самый момент. А шеп
нул тебе все это для того, чтобы им показалось, будто мы го
товимся к атаке.
Деллапонимающе кивала в знак согласия.
— Я сейчас попрошу тебя сделать мрачное лицо и как мож
но значительнее кивнуть головой.
Делла в точности выполнила указание Мейсона, Адвокат вздохнул с показным видом и сделал рукой легкий, разочарованный жест, произнеся при этом:
Ваша честь, я полагал, что этот момент играет решающую
роль для моей подзащитной. — Он снова взглянул сверху вниз
на Деллу Стрит, пожал плечами и добавил: — Ну что ж, если
таково решение суда, то я подчиняюсь, у меня нет больше
вопросов.
Суд не собирается запретить вам продолжать перекрест
ный допрос, — возразил вдруг судья Моран, которому показа
лось, "то Мейсон готовит ему лозушку, которая может при-
35
вести к судебной ошибке. — Вам предоставляется право задать вопрос в иной форме.
Благодарю, ваша честь. Тогда мой вопрос будет следую
щим: мисс Билан, рассказывали ли вы мистеру Ричи о вашем
договоре с подзащитной? Отвечайте на вопрос, свидетель
ница.
Пожалуй, да, в какой-то степени.
Это он порекомендовал вам принять предложение?
Да.
У меня все, ваша честь, — сказал Мейсон.
У меня тоже все, — бросил Бергер.
Этель Билан покинула ложу и уже направлялась квыходу из зала, ка>< вдруг Бергер поспешно вскочил с места и, сделав вид, что ему в самый последний момент пришла на память ускользнувшая мысль, воскликнул:
Простите, ваша честь! У меня еще есть вопрос. Прошу суд
и защиту извинить меня. Я совсем упустил из виду одну вещь.
Скажите, — обратился Бергер к свидетельнице, — вы не за
метили у подзащитной каких-либо других предметов, представ
ляющих особую ценность?
Да.
Что именно?
У нее было много драгоценных камней.
Как вы сказали? Драгоценных камней? — В голосе про
курора послышалась радость.
Совершенно верно.
Присяжные, все как один, подались вперед и теперь внимательно вслушивались в каждый ответ свидетельницы.
Где вы находились, когда увидели их?
Я собиралась войти в ванную, дверь же в комнату Элео
нор была слегка приоткрыта. Я тихо подошла и увидела рас
стеленный на кровати кусок ткани, на котором лежала целая
горсть камней. Элеонор стояла на коленях спиной ко мне и
считала эти камни. Затем я тихо прикрыла дверь и ушла.
Вам известно, где они сейчас?
Нет, сэр.
Однако вы видели их у подзащитной?