Они опустились на Реану примерно за пятьсот лет до того, как туда прилетели люди. Корабль рэнитов сел в северном пустынном полушарии...
Тогда оно не было пустынным, тогда там кипела жизнь.
В северном полушарии нет никакой жизни1 Там кратеры,
следы извержений и мертвая пустыня!
Это не извержения... Наши правила запрещали использо
вать для хронара планегы, на которых есть жизнь. Но побли
зости не оказалось звезд с другими планетными системами. Топ
лива оставалось в обрез, только на обратный бросок... Мы хо
тели вернуться домой...
И решили погубить планету...
А что бы люди сделали на нашем месте?
Не знаю, — признался Ротанов. — Этого я не знаю...
Мы решились не сразу. Долгое время изучали планету,
старались узнать, может ли здесь возникнуть разумная жизнь.
И ничего не поняли, как выяснилось потом... Наши ученые
установили, что на планете преобладает один вид растений. Мы
называли их белыми шарами. Этот вид подавил развитие всей
остальной биосферы, каким-то образом подчинил ее себе. Ис
копаемые остатки этих растений полностью совпадали с их
современным видом. Ученые решили, что бросок во времени а
полтора миллиона лет почти ничего не изменит в жизни плане
ты... Когда очень хочешь получить определенный результат, все
гда находится подходящая научная теория... — В голосе жен
щины звучала неподдельная горечь. — Я одна была против,
я говорила, что они недооценивают местную биосферу, что бе
лые шары не простые растения, что может произойти несчастье...
Никто не прислушался к моим доводам. Хронар был подготов
лен, и в точно назначенный час его включили...
Вельда надолго замолчала. Смолк и визгливый звук внизу, словно невидимое в темноте животное прислушивалось к разговору людей. Потом кто-то большой протопал вдоль стены и за ним засеменили чьи-то мелкие ножки.
Теперь они будут пробовать с другой стороны и так каж
дую ночь, пока цветут шары...
Что произошло погом?
Потом случилось несчастье... Мы до сих пор не знаем,
как именно это им удалось. Корни этих растений уходят в глу
бокое прошлое, в настоящем расцветают их цветы, те самые,
что зовутся у вас белыми колоколами, и лишь в далеком бу-
100
дущем вызревают иногда плоды, содержащие в себе тайну бессмертия...
— Что случилось с планетой?!
. — В момент импульса хронара включилось противоположно направленное, временное биополе планеты. Чтобы противостоять импульсу хронара, энергия его должна была быть огромной, растянутой во времени и точно рассчитанной... Очевидно, не во всех точках им удалось полностью погасить энергию импульса, начались разрывы пространства, извержения вулканов, планетный катаклизм захватил все материки, но планета уцелела, осталась в настоящем. Правда, они сами почти все погибли...
Не все, — тихо прошептал Ротанов. Но она услышала.
Да, уцелела одна маленькая рощица, но и она вымирает.
Пустыня наступает на нее со всех сторон. За последнее столе
тие не прижилось ни одного нового растения, а старые посте
пенно погибают, кольцо пустыни смыкается вокруг них, и вско
ре на планете, которую они отстояли ценой своей жизни, оста
нутся одни пустыни. — Она помолчала, потом тихо продолжа
ла:— Почва расползалась, превращалась в грязь, затопляла це
лые материки... Мы ничего не могли сделать. К тому времени
нас уже не было на планете. Вернее, не было в ее настоящем...
До сих пор мы не знаем, виноват в этом импульс нашего хро-
иара или это биополе планеты зашвырнуло нас в прошлое, ко
торого мы хотели добиться такой дорогой ценой.
Вы пришли в этот мир голыми и безоружными, — тихо
проговорил Ротанов.
Да, все снаряжение, оборудование, наш корабль — все это
осталось на северном материке, на том самом, где катаклизм
достигал наибольшей силы. Видимо, там произошел чудовищный
взрыв. Не сохранилось ничего, даже пыли...
И тогда появились дромы...
Она молча кивнула. Даже в неверном красноватом свете камня он заметил слезы, стоящие у нее в глазах.
Он отошел в сторону, отвернулся, чтобы не видеть ее лица и не мешать ей плакать... Ночь, казалось, придвинулась еще ближе и села, как лохматая черная птица, на зубцы крепостных башен. Ничто не нарушало тишину, даже дромы угомонились. Звезды чуть сместились к востоку, возвещая близкий рассвет.
Сколько же лет вам понадобилось, чтобы голыми руками
построить этот замок? И сколько мужества? — тихо спросил он.
Рэниты живут долго, — еще тише прозвучал ответ. "Тогда
он повернулся, отыскал в темноте ее руку и осторожно погла
дил ее.
Я побывал на разных планетах. Я знаю: бывают ситуации,
из которых невозможно выбраться. Но так только кажется, по
верь мне! Теперь вы не одни, люди помогут вам вернуться.
— Есть законы, перед которыми бессильны и вы и мы. Это вечные, нерушимые законы времени. Те, кто восстает против них, сами становятся мертвецами, им уже ничто «е поможет.
Но он не слушал ее, он торопливо, почти лихорадочно, думал, как помочь им, как найти выход.
101
Мы можем послать экспедицию к вашей звезде. Не прой
дет и года, как рэниты прилетят за вами!
Пока мы летели сюда, прошло слишком много времени.
Не забывай об этом, Ролано. Мы знаем свое будущее. Даже
нашей звезды больше нет на вашем небе, и вся наша цивилиза
ция давно погибла.
Но ведь Дубров возвращался отсюда!
Ты тоже вернешься.
Значит, и вы могли бы!
Вернуться куда? В ваше время? Оно чужое для нас. Рэ-
йиты гордая раса.
Я знаю.
Плохо ты нас знаешь, если предлагаешь такое!
— Но ведь не можете вы оставаться здесь одни! Без помощи! Мы могли бы оставить вам всю планету, завести сюда необходимое оборудование, машины...
Опять ты о том же. Не такие уж мы беспомощные. Ты
сячелетние древние знания нашего народа помогли нам выстоять
в самое трудное время, теперь наш дом здесь. Другого нет и
не будет. У каждого народа свой путь. Теперь ваша очередь
летать к звездам. Может быть, вы будете счастливее нас...
И все же хоть что-то можем мы для вас сделать? Неуже
ли люди не имеют права помочь друг другу в беде?
Возможно, у вас есть такое право, только мы не люди...
Она замолчала, и в ее молчании он угадывал нечто недосказанное. Может, эго была просьба, которую не выражают словами. Наверное, он сам должен был все понять, но в ту минуту он ничего не понял, только почувствовал, что разговор окончен, что истекают последние секунды этой фантастической, невозможной ночи. Не все умеют мириться с неизбежным.