Миссис Адаме, моя хозяйка, обычно приносила завтрак ко мне в комнату, и я очень редко разрешал ей прерывать течение моих мыслей или отвлекать мой ум праздной болтовней от более серьезных дел. Но в это утро она вдруг обнаружила, чтоя готов слушать ее россказни, и она охотно стала говорить о нашей прелестной гостье.
Звать ее Ева Камерон, сэр, — сказала она, — но кто она
такая и откуда появилась, я знаю не больше вашего. Может
быть, она приехала в Киркби-Мальхауз по той же причине, что
и вы, сэр.
Возможно, — заметил я, не обращая внимания на замаски
рованный вопрос. — Только думаю, что вряд ли Киркби-Мальхауз
мог бы предоставить молодой леди какие-нибудь особенные раз
влечения.
Здесь бывает весело, когда начинается ярмарка, — ска
зала миссис Адаме. — Но может быть, молодая леди нуждает
ся в отдыхе и укреплении здоровья?
Весьма вероятно, — согласился я, размешивая кофе, —
и несомненно, кто-либо из ваших друзей посоветовал ей обра
титься в поисках того или другого к вам и вашему уютному
домику.
Нет, сэр! — воскликнула она. — Тут-то вся и загвоздка.
Леди только что прибыла из Франции; как она узнала обо мне.
я просто не приложу ума. Неделю тому назад ко мне заяв
ляется мужчина, красивый мужчина, сэр и джентльмен — это
было видно с одного взгляда. «Вы миссис Адаме? — говорит
он. — Я сниму у вас помещение для мисс Камерон. Она приедет
через неделю» — так он сказал. И затем исчез, даже не инте
ресуясь моими условиями. А вчера вечером приехала и сама
леди — тихонькая и удрученная. У нее французский акцент.
Но я заболталась, сэр! Мне нужно пойти заварить чаю, ведь
она, бедняжка, наверно, почувствует себя такой одинокой,
проснувшись в чужом доме.
ГЛАВА II . Я НАПРАВЛЯЮСЬ К ГАСТЕРОВСКОМУ БОЛОТУ
Я еще завтракал, когда до меня донеслись грохот посуды и шум шагов моей хозяйки. Она направлялась к своей новой жилице. А спустя мгновение миссис Адаме, пробежав по коридо-
111
ру, ворвалась в мою комнату с воздетыми руками и испуганным взглядом.
Господи боже мой! — кричала она. — Уж простите, что
обеспокоила вас, сэр, но я так перепугалась из-за молодой ле
ди: ее нет дома.
Как так, — сказал я, — вон она где. — Я поднялся со стула
и взглянул в окно. — Она перебирает цветы, которые оставила
на скамейке.
О сэр, поглядите-ка на ее ботинки и платье, — с негодо
ванием воскликнула хозяйка. — Хотелось бы мне, чтобы здесь
была ее мать, очень хотелось бы. Где она пропадала, я не знаю,
но ее кровать не тронута.
Очевидно, она гуляла. Хотя время было, конечно, не сов
сем подходящим, — ответил я.
Миссис Адаме поджала губы и покачала головой. Но пока она стояла у окна, девушка с улыбкой взглянула вверх и веселым жестом попросила открыть окно.
Вы приготовили мне чаю? — спросила она ясным и мяг
ким голосом с легким французским акцентом.
Он в вашей комнате, мисс.
Мисс Камерон собрала цветы в подол, и через мгновение мы услышали по ступенькам ее легкую эластичную походку. Итак, эта удивительная незнакомка бродила где-то всю ночь. Что могло заставить ее покинуть свою уютную комнату и отправиться кэтим мрачным холмам, открытым всем ветрам? Было ли это только следствие неугомонного нрава, любви к приключениям? А может быть, это ночное путешествие имело более веские причины?
Расхаживая взад и вперед по комнате, я думал о склоненной головке, скорбном лице и о диком взрыве рыданий, подсмотренном мною в саду, Значит, ночная прогулка, какова бы ни была ее цель, не допускала мысли о развлечении, И все же, идя домой, я слышал ее веселый звонкий смех и голосок, громко протестующий против материнской заботы, с которой миссис Адаме настаивала, чтобы она тут же сменила испачканное платке. Мои ученые занятия приучили меня разрешать глубокие и серьезные проблемы, а тут передо мной оказалась столь же серье»-ная человеческая проблема, которая в данный момент была недоступна моему пониманию.
В то утро я вышел на прогулку по болотам. На обратном пути, когда я поднялся на холм, возвышающийся над нашей местностью, я вдруг увидел среди скал мисс Камерон. Она поставила перед собою легкий мольберт с прикрепленной бумагой и готовилась писать красками великолепный ландшафт скал и поросшей вереском местности, расстилавшейся перед нею. Наблюдая за девушкой, я увидел, что она беспокойно озирается. Рядом со мною была впадина, заполненная водой, и я, зачерпнув крышкой своей фляжки воду, подошел к девушке.
Мне кажется, вам сейчас необходимо это, — сказал я,
снимая фуражку и улыбаясь.
Спасибо, — ответила она, заполняя водой свою баноч
ку. — Я как раз разыскивала воду.
Я имею честь говорить с мисс Камерон? — спросил я. —
Я ваш сосед. Моя фамилия Эппертон. В этих диких краях при-
112
ходится знакомиться без помощи посредников: ведь иначе мы никогда не смогли бы познакомиться
— О, значит, вы тоже живете у миссис Адаме, — восклик
нула девушка. — А я думала, что тут нет никого, кроме мест
ных крестьян.
— Я приезжий, как и вы, — ответил я. — Веду научную ра
боту и приехал сюда в поисках покоя и тишины.
— Да, здесь действительно тихо! — сказала она, оглядывая
огромные пространства, поросшие вереском. Только одна-един-
ственная тоненькая полоска серых домиков была видна в от
далении.
— И все же здесь недостаточно тихо, — ответил я, смеясь.—
И потому мне приходится переселиться в глубь этой болоти
стой местности: для моей работы требуется полный покой и
уединение.
— Неужели вы построили себе жилье на этих болотах? —
спросила она, вскидывая брови.
— Да, и думаю в ближайшие дни поселиться там.
— Ах, как это печально, — воскликнула она. — А где же
этот дом, что вы построили?
— Вон там, — ответил я. — Видите этот ручей, который из
дали похож на серебряный пояс. Это ручей Гастер, текущий с
Гастеровских болот.
При этих словах она вздрогнула и обратила на меня большие темные вопрошающие глаза, в которых боролись удивление, недоверие и что-то похожее на ужас.
И вы будете жить на Гастеровских болотах?! — восклик
нула она.
Да. А вы что, знаете что-либо о Гастеровских болотах? —
спросил я. — Я думал, что вы совсем чужая в этих краях.
Это правда. Я никогда не бывала здесь, — ответила она.—
Но мой брат рассказывал мне об этих Йоркширкских болотах,
и, если я не ошибаюсь, он называл их невероятно дикими и