– Главное сейчас не в их загадочности, – сказал невозмутимый Джаваир, щуря узкие черные глаза. – Главное, что сверхоборотни постепенно проходят бедные звездами и населенными планетами окраины Галактики и скоро вонзятся в недра спирального рукава. А там, вы знаете, десятки аванпостов и поселений человечества. Это новые потери и жертвы… Дальше пойдут планеты, населенные существами иных цивилизаций, а за них мы тоже в ответе.
– Говорите конкретно, – глуховатым голосом произнес Торанц. – Что можно сделать со сверхоборотнем и какие средства может выделить Земля на эту операцию?
– Любые, – раздался высокий, с металлическими нотами, голос из затемненного угла зала.
Человек встал, и Грехов узнал Банглина, заместителя председателя ВКС – Высшего Координационного Совета Земли.
– Любые. Но это вовсе не значит, что достижение контакта со сверхоборотнем возможно лишь с помощью оружия. Последнее условие налагает на всех вас дополнительную ответственность: не только и не столько за установление контакта, сколько за жизнь людей, которые и не подозревают о существовании сверхоборотней. Прав Джаваир, не время сейчас решать, разумен сверхоборотень или неразумен. Действуют они не совсем чисто, но ведь и мы действуем не лучшим образом, далеко не лучшим. Необходимо как можно скорее выработать стратегию дальнейшего поведения, учитывая прошлые ошибки, а они, к сожалению, были.
Банглин вернулся в кресло, помолчал и спросил:
– Почему же все-таки все девять оборотней ушли от нас? Столько усилий – и впустую! И еще это странное происшествие с группой Грехова… Кстати, почему начальник отдела лично участвовал в операции? Не хватает специалистов?
Вигдор нахмурился.
– Специалистов такого класса действительно мало, хотя я тоже не одобряю его решения. Что касается срыва операции… Сверхоборотни взлетели до того, как мы узнали, где и в каком образе они прячутся. Мне кажется, они получили централизованный сигнал от одного из своих приятелей на орбите. Этот десятый сверхоборотень мог заметить что-то подозрительное из космоса. А вот с Греховым действительно произошел странный случай. Объяснить его мы пока не можем.
– Не из-за действий ли этой группы все остальные сверхоборотни встревожились и ушли?
– Нет, – уверенно возразил Вигдор. – Габриэль Грехов действовал абсолютно правильно и сделал все, что мог. Большего на его месте никто из нас сделать бы не сумел, этот вывод анализаторов, а они, как известно, не ошибаются.
– Понимаю. – Банглин погрузился в размышления. – Так что, по-вашему, представляет собой этот серый властелин сверхоборотня?
– Есть целых три гипотезы на этот счет, – вступил в разговор Нагорин. – И все три, – он неожиданно усмехнулся, – одинаково уязвимы. Первая: серый человек – название условно – существо, захваченное сверхоборотнем на его пути. Вторая: это «человек для контакта», созданный самим сверхоборотнем для переговоров с людьми. («Они не знают еще, как действовал этот серый демон, – догадался Грехов, – иначе не было бы этой гипотезы. «Человек для контакта»… Хорош был контакт – драка!..») И третья гипотеза: серый человек – хозяин гигантской машины, которую мы называем сверхоборотнем.
– Любопытно, – сказал заинтересованный Банглин. – Ну а вы сами к какой склоняетесь?
Грехов почувствовал головокружение и некоторое время отдыхал, не прислушиваясь к беседе. Ответ Нагорина он пропустил, но затем говорил Сергиенко, хорошо известный Грехову по Тартару. За три года, истекшие с того времени, он совершенно не изменился.
– Мы знаем, – сказал Сергиенко, – что сверхоборотни путешествуют группой. Мы знаем, что они могут превращаться в любые материальные тела, вплоть до, казалось бы, невозможного – в озеро. Размеры их колеблются от сотен метров до одного километра – в своем естественном виде черного яйца. Скорость их передвижения в космосе лишь немногим уступает скорости наших кораблей в таймфаговых коридорах, хотя расчеты эти неточны: мы считаем скорость сверхоборотней по их появлениям у звезд, а ведь они, наверное, не сразу начинают охоту, определенное время тратится на подготовку. Таким образом, скорость их огромна, что указывает на их энергетическую независимость. В сущности, мнение мое и моих коллег таково: сверхоборотень – аппарат, управляемый разумными существами. На мой взгляд, происшествие с Греховым подтверждает его достаточно основательно.
– И все же что-то здесь не так, – задумчиво сказал Торанц. – До сих пор поведение сверхоборотней было так прямолинейно, что разумным его не назовешь.
Грехову не суждено было выслушать всех участников разговора и решение научного совета. В комнату вошел врач и, несмотря на слабый протест, выключил видеом.
Через три дня баззер прибыл в систему кси Голубого Колодца – странное название для созвездия, состоящего из десятка желтых, оранжевых и красных звезд.
Грехов к тому времени был уже почти в форме. Разряд неизвестного излучения, которым окатил его сверхоборотень, оказался слабым и не затронул основных нервных центров».
Оранжевый карлик кси Голубого Колодца не имел официального названия, только регистрационный номер, но зато владел обширной планетной системой в двенадцать планет и два пояса астероидов. Все планеты были похожи на древний Плутон – ледяные, безатмосферные, голые и безжизненные. Лишь ближайшая к звезде обладала атмосферой и хилой растительностью. Поселений землян здесь не было, только вблизи экватора некогда разведчики, причем разведчики другой цивилизации, орилоухской, оставили автоматическую станцию-маяк, для тех, чья фантазия когда-нибудь заставит их посетить эту систему.
«Ильмус» вышел на мегаметровую орбиту вокруг планеты и выслал во все области системы иглоколы и автоматические зонды. Сверхоборотни должны были пройти мимо, обследуя планеты на предмет нахождения на них существ, и стоило попытаться обнаружить их в этот момент. Хотя эта точка зрения была уязвимой с тех позиций, что целей владельцев сверхоборотней никто знать не мог, плюс к этому неизбежная разница в психологии этих существ и психологии землян, в строе их логик и аппаратов восприятия мира.
«Задерживаться они не станут, наверное, – думал Грехов, покидая медцентр. – Уйдут, не обнаружив того, что ищут. Конечно, на всем предполагаемом пути их следования люди предупреждены и готовы к встрече, но ведь ничто не мешает им изменить маршрут…»
Он остался на баззере вместе с Вигдором. Группой пока руководил Забара. Диего Вирт ушел со своими к самой отдаленной планете и, уходя, пожелал Грехову скорейшего выздоровления («А то вид у тебя, – как он выразился, – словно ты решил испугать сверхоборотней своим скелетом»).
– Будет тебе, – грустно ответил Грехов.
В полутемном зале мерцали видеомы, связывающие баззер со всеми иглоколами. Банглин переговаривался с Ненароковым. Сергиенко работал с координатором корабля, надев на голову шлем мыслеобщения. Один Вигдор медленно ходил вдоль вогнутой стены главного видеома и посматривал на окна оперативных видеомов, показывающих одну и ту же картину: темный шар планеты и черно-звездное поле космоса. Если приглядеться, шары планет были разными, это значило, что иглоколы заняли места каждый возле «своей» планеты.
Подойдя к Грехову, Вигдор остановился.
– Выздоровел?
– Вполне. Но ты же знаешь врачей…
Габриэль выбрал кресло и уселся.
– Ожидание, боюсь, будет долгим. – Вигдор посмотрел на часы. Подождав немного, сел рядом и продолжал: – Извини, ничего нового о Полине сообщить не могу.
– Я понимаю…
– «Одинокий охотник», посланный в поиск «Клинка солнца», до сих пор молчит.
– Они найдутся, Керр, я почему-то уверен в этом.
– Добро. – Вигдор внимательно всмотрелся в спокойные черные глаза Грехова и встал. – Отдыхай, мне ты нужен здоровым и уверенным. Чует мое сердце, что и в этот раз операция сорвется.
Он махнул рукой и отошел.
– Типун тебе на язык, – пробормотал Грехов ему вслед, оставаясь сидеть. Напоминание о пропавшем без вести корабле больно задело сердце.