— В какой день?
— Понимаете, у меня зубы, в общем-то, пока на удивление неплохие. Нельзя сказать, что я чересчур много уделяю им внимания, но в мои годы иметь такие зубы… У нас в роду у всех зубы отличные. Только два зуба у меня отсутствуют — в одном из поисков встретились с немецкой разведкой, и в рукопашной фриц автоматом заехал по зубам… Так вот, не помню с какого времени у меня стояли обычные, металлические зубы. Но с некоторых пор ко мне на работу зачастил Ковальчук. — мы с ним были просто знакомыми. Он обращался ко мне с просьбой посодействовать в возвращении патента. И вот однажды он намекнул мне, что хорошо бы поставить вместо моих старых протезов новые, золотые. Я сначала отказался, а потом подумал: а почему бы и нет? Денег жалко, что ли? И согласился… Записался в очередь — желающих вставить золотые зубы и коронки очень много, очередь длинная, года два ждать нужно. И забыл, представьте себе, об этой затее. И вот однажды, перед моим отъездом на лечение, ко мне зашел Ковальчук. Домой. Сказал, что подошла моя очередь и что мне нужно срочно явиться в стоматологическую поликлинику. Я пришел туда, и он мне изготовил два отличных протеза…
— Так что же здесь необычного?
— А то, что оказалось, моя очередь не подошла и до сих пор — я недавно проверил! Вот тогда я и вспомнил, что Ковальчук мне сказал на прощание, когда поставил протезы: «Вам они очень к лицу. Думаю, что вы скоро убедитесь в этом. И вспомните… лучшего зубного врача города»… При этом он так посмотрел мне в глаза, что я невольно содрогнулся. Вам когда-нибудь приходилось видеть вблизи глаза змеи? Именно с такими глазами мне и запомнился Ковальчук в тот день…
— Постойте, постойте, Богдан Станиславович! Минуту…
«Вспомнил! Наконец-то! Неужели!» Бикезин схватил со стола папку с делом об убийстве Слипчука и Лубенца и принялся лихорадочно листать ее. Фотографии судмедэкспертиз… Есть! Как же это он раньше не догадался об этом? Нельзя медлить ни минуты!.. И капитан включил селекторную связь — срочный вызов дежурной машины…
18
Ковальчук отмалчивался уже два дня. Серые глаза равнодушно смотрели куда-то вдаль и только изредка вспыхивали злобой, которая превращала лицо в маску ненависти. Односложные «да» и «нет» — вот все, что иногда удавалось добиться Бикезину на допросах.
— Ну что же, будем по-прежнему молчать?.. Тогда придется мне говорить. Посмотрите сюда! Это фоторобот, притом довольно удачный, как видите, это вы собственной персоной… Нам удалось проследить ваш путь вплоть до Новороссийска — вот свидетельские показания кассира железнодорожной станции, проводниц вагона, вашей попутчицы… Корешок авиабилета, паспортные данные — Домич Богдан Михайлович. «Липа». Хорошо сработанная, явно не кустарщина… К этому вопросу мы еще возвратимся… Скажите, вы знакомы с Гостевым Олегом Гордеевичем?
— Нет…
— Странно… Вот его фотография, а это еще один фоторобот — со скульптурного слепка. Так каким образом, гражданин Ковальчук, этот самый Гостев очутился под обломками вашего дома?
— Не знаю.
— Зато мы знаем… Но и об этом чуть позже. Кто вас отвез на станцию?
— Какая разница…
— Есть разница! Мирон Сергач. А теперь ответьте, Ковальчук, где ваши знаменитые иконы?
— Сгорели во время пожара.
— Ну не скажите… Вот заключение экспертов, фотографии икон. А где остальные?
— Не знаю!
— Ну что же, придется освежить вашу память, коль вы позабыли свой тайник в Новороссийске. Прошу! Вот они!
Бикезин открыл небольшой ящик, в котором лежали иконы, аккуратно завернутые в бумагу и полиэтиленовые мешочки.
— Как видите, в целости и сохранности. Между прочим, самые ценные из вашей коллекции. Побоялись отправить посылкой через знакомых Мирона Сергача? Правильно сделали, Ковальчук. Иконы действительно представляют собой большую историческую и художественную ценность и вскоре займут по праву надлежащее им место в наших музеях. Это единственное доброе дело, которое, сами того не ведая, вы совершили… А теперь перейдем к следующему вопросу. Ваша настоящая фамилия?
— Ковальчук.
— Вот заключение о вашей смерти, свидетельские показания и прочее… Достаточно?
— Да.
— Так в чем же дело?
— Мне все равно, под какой фамилией я буду значиться в ваших списках расстрелянных…
— Расстреляют вас или нет, решит суд. Прошу это учесть в дальнейшем и не упорствовать отмалчиваясь. Пусть я еще раз повторюсь, но чистосердечное признание суд не оставит без внимания, и вы это обязаны знать.
— Возможно…
— Итак, ваша фамилия?.. Опять не хотите отвечать? Тогда посмотрите на эту фотографию. Ну что, узнаете? Семейство Баняков в полном составе! А рядом с Мирославом, в будущем — главарем банды Гайвороном, стоите и вы, сын младшего брата старого лавочника Баняка — Степан Баняк!
— Предположим. Ну и что из этого?
— Так предположим или вы подтверждаете, что ваша фамилия Баняк?
— Да… Подтверждаю.
— Это уже хорошо… Из этого кое-что следует… Поскольку вы Степан Баняк, значит, хорошо знали Гайворона. Надеюсь, вы не будете отрицать этот факт?
— Гайворона я не знал.
— Ну как же — разве Мирослав Баняк не ваш двоюродный брат?
— Мирослав — да, а Гайворона я не знаю, и вообще впервые слышу эту кличку… или фамилию…
— Так и запишем… У вас была пишущая машинка?
— Нет, не было.
— А вот соседи утверждают обратное. Читайте… — Ошибаются…
— И грузчик приемного пункта Вторчермета, Сулименко, который продал вам пишущую машинку системы «ундервуд», тоже ошибается?
— Было такое дело… Только я ее вскоре выбросил на помойку из-за неисправности.
— Значит, и этот факт вы подтверждаете. Тогда скажите, из каких побуждений вы отпечатали и отправили Слипчуку, и Лубенцу, и Михайлишину вот эти три записки?
— Я их впервые вижу.
— Вот заключение экспертов, что они отпечатаны на «ундервуде», который вы купили у Сулименко.
— Повторяю, я не имею к этим запискам ни малейшего отношения!
— И к угрозам, которые составляют содержание этих, записок, тоже?
— Да! Не имею!..
— Спокойнее, Баняк. У меня тут кое-что есть… Вот посмотрите. Этот золотой зуб-протез изготовили вы лично, гражданин Баняк. Вот свидетельские показания адвоката Михайлишина.
— Михайлишина?!
— А что вас так удивило? Да, Михайлишина. Вы с ним еще встретитесь… попозже… Так вы не отрицаете, что зубной протез для Михайлишина изготовлен вами?
— Н-нет…
— Взгляните на фотографию. Это зубной протез, увеличенный в двадцать раз. Хорошо просматривается внутреннее строение. И вот здесь, вверху, у режущей части зуба есть небольшая пустота, заполненная ядом. Через определенный, строго рассчитанный промежуток времени яд попадает в полость рта, потому что во время еды режущая часть зуба деформируется и истирается. На этом снимке видно, что золотая пленка, предохраняющая каверну с ядом от контакта с полостью рта, истончилась до нескольких десятков микрон. Еще день-два — и спасти жизнь адвокату Михайлишину было бы невозможно… Что вы на это скажете?
— Я ничего не знаю! Какой яд? Выдумки! Еще одно дело шьете? Не на кого спихнуть?
— Гражданин Баняк! Перестаньте разыгрывать комедию! Вы что же, не верите фактам? Тогда вот еще документы, подтверждающие, что яд, который находится в зубном протезе… — из группы контактных ядов. И изготовлен он вами. Яд южноафриканской гремучей змеи вам достал Гостев. А другие компоненты контактного яда, сам не ведая для каких целей, предоставил вам провизор Головинский. Поскольку они входят в состав некоторых дефицитных лекарств, которые вы заполучили с аптечного склада. Посмотрите показания Головинского и заключение фармацевтов…
— Сволочи! Гады! Ненавижу! Всех… всех… убивать! Не доживу… Не до-жи-ву!.. А-а-а!!
19