Клод Драмм победно улыбнулся и взглянул на Мейсона.
— Можете задавать вопросы.
— У меня их нет, — коротко ответил адвокат.
Драмм нахмурился и, как только продавец вышел из зала, попросил позвать Телму Бентон.
Направляемая точными вопросами прокурора, она обрисовала картину трагедии, закончившейся убийством. Жизнь Форбса в Санта Барбара, неистовая любовь, бегство, покупка дома на Милпас Драйв, счастливые дни с любимой женщиной, загадочный сосед, непрерывная слежка, неожиданный отъезд Паолы Картрайт и, наконец, выстрел в упор.
— Задавайте вопросы, — триумфально заключил Драмм.
Мейсон неторопливо поднялся из-за стола.
— Миссис Бентон, из Санта Барбара вы уехали в автомобиле?
— Да.
— Вместе с овчаркой?
— Да.
— Овчарка признавала миссис Картрайт?
— Да. После нашего отъезда из Санта Барбара Принц очень привязался к новой хозяйке.
— Раньше овчарка жила в семье Форбса?
— Совершенно верно.
— И Принц благоволил к миссис Форбс?
— Безусловно.
— Понятно. И овчарка выла в ночь на шестнадцатое октября сего года?
— Нет.
— Разве вам не известно, что в ту ночь овчарка выбежала из дома и выла около гаражной пристройки?
— Она не выла, — упорствовала Телма Бентон.
— Вы опознали записку, оставленную Паолой Картрайт мистеру Форбсу, в которой та сообщала о решении вернуться к мужу? — Мейсон неожиданно изменил тему.
— Да.
— И в отсутствие мистера Форбса она внезапно вызвала такси?
— Да.
— Вы узнали почерк миссис Картрайт?
— Да.
Мейсон взял со стола исписанный листок.
— Я показываю вам письмо, написанное миссис Картрайт в Санта Барбара. Скажите, пожалуйста, записка написана той же рукой?
— Нет, — после короткой паузы ответила свидетельница и тут же добавила: — Уехав из Санта Барбара, миссис Картрайт изменила почерк. Она не хотела, чтобы ее случайно узнали.
— Понятно. Теперь я показываю вам письмо, написанное обвиняемой миссис Бесси Форбс. Записка, оставленная миссис Картрайт, написана этим почерком?
— Конечно, нет.
— Могу я попросить вас написать несколько слов, чтобы сравнить ваш почерк с почерком автора записки?
Телма Бентон взглянула на прокурора.
— Я протестую, — воскликнул тот, вскочив на ноги.
Мейсон покачал головой:
— Я попросил свидетельницу опознать почерк миссис Картрайт. Я имею право показать ей документы, написанные другими людьми, и попросить сравнить их с запиской миссис Картрайт. Не понимаю, почему я должен делать исключение для свидетельницы.
— Думаю, что вы правы, — согласился судья Маркхэм. — Протест отклоняется.
Телма Бентон взяла лист бумаги и набросала несколько строк. Мейсон просмотрел написанное и кивнул.
— Полагаю, у нас обоих нет сомнений в том, что записка написана другой рукой?
— Естественно, — усмехнулась свидетельница.
Судья Маркхэм стукнул молотком по столу.
— Подошло время перерыва, — сказал он. — Объявляется перерыв на десять минут. Напоминаю присяжным, что они не имеют права обсуждать подробности разбираемого судебного дела. — Судья поднялся и прошел в кабинет.
Мейсон посмотрел на часы и нахмурился.
— Подойдите к окну, Эверли, — попросил он, — и взгляните, не продают ли на углу газеты?
Эверли подошел к окну и быстро вернулся к столику.
— Там полно народу. Похоже, вышел экстренный выпуск.
Мейсон довольно улыбнулся.
— Сбегайте-ка вниз и принесите мне пару экземпляров. — Он повернулся и ободряюще кивнул Бесси Форбс.
— Мне очень жаль, миссис Форбс, что вам выпало столь тяжкое испытание, но скоро все закончится.
— А я думала, что для меня все очень плохо.
Френк Эверли с горящими глазами влетел в зал заседаний.
— Они нашли тела! — воскликнул он.
Перри Мейсон развернул газету.
«ОСОБНЯК МИЛЛИОНЕРА — ГНЕЗДО УБИЙЦ!» — кричали аршинные буквы на первой полосе. И ниже: «ТЕЛА КАРТРАЙТА И ЕГО ЖЕНЫ ОБНАРУЖЕНЫ ПОД БЕТОННЫМ ПОЛОМ ГАРАЖА ФОРБСА».
Судебный пристав с газетой в руке быстро прошел в кабинет судьи. Драмм подошел к столику Мейсона.
— Позвольте мне взглянуть на газету?
— Прошу вас, — ответил тот, протягивая второй экземпляр.
Телма Бентон коснулась руки прокурора.
— Мне надо с вами поговорить, — сказала она и отвела его в сторону.