— Читали, так знаете — запрещено ловить на зимовальных ямах.
— А ты именно это хотел заявить?.. И чего людям спокойно жить не хочется? — Огромный задумчиво воззрился на Илью.
— Ты, парень, иди, не ищи конфликтов, — сказал тот, с лопатой. Он подошел тихонько и теперь стоял сзади Ильи.
— Если не уедете с зимовалки, сообщу в инспекцию, — сказал Илья и пошел к машине, к заднему борту, решив, очевидно, посмотреть номер. А по пути что-то сказал пильщику. Тот выпрямился и выключил пилу. Повисла жгучая тишина.
— Сержант, пресеки, — сказал Огромный.
— Яс-с-сна… — Сержант бросил лопату и побежал за Ильей.
— И-и-эх! — крикнул он, расставив руки, точно придумал веселую детскую игру, и прыгнул на Илью. Тот чуть отклонился, и Сержант, пролетев мимо, врезался в борт машины. Сержант был молод и хорошо тренирован. Да и самолюбие взыграло. Он поднялся, оттолкнулся от машины и прыгнул, пытаясь ногами нанести Илье удар в живот. Но тот вновь успел уйти в сторону, и Сержант, распластавшись, заскользил по льду.
— Силен! — Огромный качнул головой. — Помоги, Водила!
— Эге ж, — опуская пилу и зажимая в руке стартерный шнур, кивнул тот.
Сержант поднялся, и они с Водилой, присев и расставив руки, уже осознав, что перед ними серьезный противник, медленно, с боков пошли на Илью, отступившего спиной к заднему борту машины. Огромный, нетерпеливо топнув ногой, обутой в унт, двинулся прямо на Илью. И по мере приближения к Илье глаза его прищурились, а лицо набрало малиновый оттенок.
— Смешно, люди, — сказал Илья и улыбнулся.
Сержант замер, соглашаясь обратить эту нелепую сцену в шутку. Глянул на Огромного. Но тот продолжал идти, и казалось, лед прогибался под его могучим телом. И Сержант снова двинулся вперед.
Рыжий сел. Что происходит? Почему пришельцы крадутся к другу. Почему в руках одного веревка? Они напряжены, как Тopoc и Пахучий в день убийства Черного… Они… Вышли на охоту… Они охотятся на друга! Рыжий вскочил и помчался вперед. А пришельцы вдруг отработанным стайным прыжком бросились на Илью и сбились у борта машины. Но через несколько секунд оттуда вылетел Водила, бухнулся о лед и заскользил, оставляя на чистой голубизне красную полосу. Приподняв наконец лицо с разбитым носом, он увидел, как в другую сторону отскочил Сержант, а Огромный согнулся пополам попятился и сел, растопырив ноги и руки. И тогда Водила, косясь и постанывая, на четвереньках уполз за машину.
Сержант тряхнул головой и прыжком, правда, несколько тяжеловатым, вскочил на ноги.
— Вра-аг! — рыкнул Огромный, упираясь руками в лед. Потом перевалился на колени, встал на растопыренных ногах и вновь пошел на Илью.
Сержант подхватил брошенную раньше лопату и зашагал рядом. Но когда он занес ее для удара, Рыжий прыгнул и сомкнул зубы на рукаве телогрейки.
— Да остановитесь! — крикнул Илья: — Люди вы?!
Словно отвечая на вопрос, над его головой возникла фигура Водилы. Стоя на крыле машины, Водила перегнулся через борт кузова и, размахнувшись, опустил монтировку на шапку Ильи.
— Сза-ади? — удивленно и беспомощно протянул Илья — Ну, духи… — Он сделал пару шагов, упал на колени, обхватил руками голову и завалился на бок, а потом на спину.
— Авв-взз! — жалобно взвыл Рыжий и бросился к другу. Водила прыгнул с крыла машины и аккуратно тюкнул монтировкой по голове и пса. Рыжий ткнулся мордой в лицо Ильи.
— Ось так, — сказал Водила. — Порядок.
Хрипя и кряхтя, Огромный обшарил одежду, попробовал приставить на место надорванный лацкан кителя.
— Мундир! — засипел он. — Мундир изодрал, поганец! Ну за эт-то… за эт-то… Документы!
Сержант сунул руку за отворот пурговки Ильи. Палец ткнулся во что-то острое. Он расстегнул пару пуговиц и присвистнул.
— Чего там? — спросил Огромный.
Сержант покачал головой и отступил на шаг. Огромный и Водила увидели над карманом застиранной гимнастерки маленький прямоугольничек с тремя темно-голубыми полосками на сероватом фоне.
— Эге, — Водила вертанул головой. — Мабудь, отвага?
— Отважный, щенок, — Огромный сморщился. Но это ему не ТАМ. У нас закон.
— Зако-он? — Сержант усмехнулся.
— Ну ты, — Огромный смерил его тягучим взглядом: — Веревку лучше найди, а то очухается — машину разнесет… Дай сначала коньяк. Вон, в рюкзаке. После такого…
Сержант вытащил из бокового кармана рюкзака бутылку, свинтил с термоса крышку, налил, протянул Огромному. Тот выпил и глубоко вздохнул.
— Лейте себе… И быстро все шмотье в машину.
— А рыбалка? — опешил Водила.
— Порыба-ачили. — Огромный сморщился. — Вертолет скоро будет — им этого героя оставишь? Через час вся Чукотка узнает. Вяжите и в кузов. Кобеля тоже — пригодится. А я пока вещички принесу.
Сержант начал распускать смотанный кусок репшнура, водила собрал собачьи лапы в пучок.
— Так. — Огромный кивнул и пошел на перекат.
Жадный сидел спиной к плесу и продолжал размеренно выбрасывать на лед рыбок. Лед кругом полыньи сверкал радугой.
— Ну чего? — заходя сбоку, спросил Огромный.
— А чего? — Рыбак поднял голову.
— Ловишь?
— Ловлю.
— А как?
— А вот.
— Благодать! Чего видел?
— Ничего. А чего?
— Да ничего… Этот парень… твой напарник… с нами поедет. По нужному делу.
— Да мне что? Я его в вертолете впервые увидел. Звать как — не ведаю.
— Во-во. Увидел — и забудь.
— А я его вообще не видел.
— Догадливый. Вещички его какие?
— Вон рюкзак, слева от костра.
— Собака чья?
— Тут бегала. Приблудная.
— Гм… Чего ж она… Да… Варинольхены, значит, клюют?
— Ага. Не успеваю таскать. Оглянуться некогда. Завернуть на строганинку?
— Ишь ты… ну заверни.
«Где я его видал? — думал Огромный, шагая за рюкзаком. A-а, в кормушке при ресторане… Точно — там. Свой холуй».
Огромный уже отошел от схватки, а теперь и подозрительность пропала: понял, что перед ним подонок, который может выдать его только в одном случае — если вместо того парня в кузов вездехода сунут связанным его, Огромного. Но об этом речи нет, хе-хе. Значит, пусть рыбачит. Заодно и пилотам все как надо объяснит, можно быть уверенным.
Илья очнулся от мелкой тряски: вездеход бежал ровной, без ухабов, дорогой. Ломило голову. Илья шевельнулся. Руки. Что с руками? Он лежал на правом боку на чем-то мягком. Хотел поднять левую руку, но ощутил, что тянутся обе. Связан! Илья дрогнул, но тут же в памяти распахнулось окошко, и он увидел три фигуры, лед и кусты вокруг, сверкающие под солнцем снега. Да нет, дома… Легкой испариной мелькнуло и растаяло прошлое… Дома… Илья усмехнулся: связали. Сильно пуганул… Он открыл глаза. Под потолком кузова тускло светила крохотная двенадцативольтовка. Сбоку, на скамье, завалив голову набок, дремал Сержант. А сам он лежал на полу, меж боковых скамеек, на оленьем кукуле. Рядом что-то лохматое и теплое. Да это Рыжий! И его, значит? Илья толкнул Рыжего в бок. Тот не ответил, только податливо, как неживой, шевельнулся от толчка. Неужели убили? Илья прижал связанные руки к боку пса. Живой, сердце тукает. Тоже оглушили. Специалисты… Он нагнул голову и зашептал в ухо пса:
— Вставай, Рыжий. Рано помирать, нам еще этих бандитов надо привести в норму. Вставай, дело есть.
Слова друга дошли до сознания Рыжего. Он очнулся.
— Тихо, — сказал Илья. — Давай без истерик, требуется перекусить веревку. Сможешь?
Он сунул кисти к носу Рыжему. Тот несколько раз лизнул их и потянулся к лицу.
— Фу! — резко сказал Илья и снова сунул руки псу: — Веревку, веревку.