— Подождем, что нам принесет в клюве Джек, — заключил он. — Но я уверен, если мы объявим, что ищем Пока Тохоло, нам его нипочем не найти. — Черенком трубки он постучал по отчету, который держал в руках. — Но у нас есть еще двое: мистер и миссис Джек Аллен. Мы знаем, что Поку кто-то помогает. Хозяйка мотеля утверждает, что вместе с Поком приехали мужчина и женщина. Можно сказать почти наверняка — в подручных у Пока именно они. У нас есть их описание, описание их машины. Так вот, Джо, давай-ка искать их. Отловим их, они выведут нас на Пока. Озадачивай своих ребят. — Он передал Беглеру два листа бумаги. — Где-то ведь они остановились. Пусть проверят все дешевые гостиницы, меблированные комнаты, пусть ищут «бьюик». Как только найдем их, найдем и Пока.
На столе загудело устройство внутренней связи. Террелл дернул рычажок переключателя.
— Шеф?
Это был сержант Тэннер.
— Что такое, Чарли?
— У меня здесь дама… хочет поговорить с вами. Миссис Матильда Доуби. Я сказал ей, что вы заняты, а она — я, мол тоже, а вопрос важный.
— А какой именно, спросили?
— Угу… она говорит, это не моего ума дело, — кислым тоном ответил Тэннер.
Террелл поколебался, потом пожал плечами.
— Хорошо… проводите ее ко мне.
Он взглянул на Беглера.
— Миссис Матильда Доуби — это имя о чем-то говорит, Джо?
— Если бы и говорило, я нипочем бы в этом не признался, — отшутился Беглер и встал. — Иду озадачивать парней.
Он вышел из кабинета и направился в комнату детективов.
Через несколько минут в дверь Террелла постучал, а потом и заглянул сержант Тэннер.
— Шеф, миссис Доуби.
Террелл отпихнул от себя ворох бумаги, отрешенным голосом произнес:
— Пусть войдет, Чарли.
Миссис Матильда Доуби оказалась крошечной женщиной лет под восемьдесят. Одета она была опрятно, но бедно, во все черное. Белоснежные волосы и очень живые, приметливые голубые глаза.
— Вы шеф полиции? — вопросила она, останавливаясь перед столом Террелла.
Террелл поднялся и одарил ее теплой и дружелюбной улыбкой.
— Совершенно верно, миссис Доуби.
Он вышел из-за стола, пододвинул для нее стул.
Миссис Доуби смотрела на него с явным одобрением.
— Спасибо. Я, конечно, уже не девочка, но и беспомощной старухой себя не считаю.
— Чашечку кофе, миссис Доуби? — спросил Террелл, садясь в свое кресло. — Нет, спасибо. Дел по горло. Честно сказать, я большой крюк сделала, чтобы к вам попасть. А мне еще мистера Доуби обедом кормить. Задерживаться нельзя — он будет тревожиться.
— Что вас к нам привело? — спросил Террелл, кладя ручищи на груду отчетов и донесений.
— Я только что из аэропорта. Внука провожала. Хотела позвонить дочке, что, мол, Джерри… мой внук… взлетел нормально и все такое. — Миссис Доуби сделала паузу. — Только не подумайте, что я пришла к вам языком почесать, я знаю — полиции нужны факты… верно?
— Верно, — согласился Террелл. Терпение было не последней из его добродетелей — одна из причин, по которым его считали хорошим шефом полиции.
— Дочь работает на фирме. А за Джерри приглядывает моя сестра, она живет в Майами… впрочем, вам это неинтересно. У дочки в этой ее фирме хлопот полон рот, вот я и согласилась проводить Джерри… бабушки в таких делах — первые помощники, верно?
Террелл пососал трубку и кивнул:
— Думаю, верно, миссис Доуби.
— Мою дочку послушать, иначе оно и быть не может, молодежь нынче такая — все им сделай и подай. Но я не против. Не думайте, что я жалуюсь.
Террелл выколотил из трубки пепел.
— Значит, вы хотели позвонить дочери? — напомнил он и начал набивать трубку.
— Да. Зашла в один из автоматов прямо в аэропорте. Ну и сумочку уронила. — Она взглянула на Террелла, в приметливых глазах заиграла легкая усмешка. — Вы, конечно, можете сказать, что это возрастное, но уронить сумочку может всякий.
— Вы совершенно правы, — еще раз согласился Террелл. — У меня так просто все валится из рук.
Миссис Доуби взглянула на него с подозрением.
— Совсем не обязательно говорить такое из вежливости.
— Значит, вы уронили сумочку?
Она улыбнулась, это была приятная понимающая улыбка.
— Ох, шеф, все-таки я — редкая болтунья. Уж вы извините старуху. — Она поудобнее уселась на стуле и продолжала: — Наклонилась я за сумочкой и вижу: ко дну телефонного аппарата лентой прикреплен конверт. — Она открыла свою большую потрепанную сумочку и вытащила оттуда конверт. — Ну, думаю, странности какие, что здесь делать конверту? — Она посмотрела Терреллу прямо в глаза. — Уж не знаю, хорошо я поступила, плохо ли, только я его взяла и открыла. Иначе как бы я узнала, что там внутри? Может, надо было подойти к любому полицейскому и отдать, не открывая? Так надо было поступить?
— И что же в конверте? — спросил Террелл, уходя от ответа.
— Деньги… много денег. — Она посмотрела на него. — Как только я увидела, что там столько денег, сразу поняла: лучше бы и не открывала. И еще поняла: надо идти не к любому полицейскому, а к вам. Столько денег — не всякий устоит перед соблазном, а полицейские ведь не миллионеры.
Террелл откашлялся.
— Позвольте, конверт миссис Доуби? Я напишу расписку, что забрал его у вас.
— Не нужна мне ваша расписка, — отказалась она, передавая ему конверт. — Мне бы домой поскорее, накормить обедом мистера Доуби.
Глава 7
Пок Тохоло бросил на пол апельсиновую корку и ногой зашвырнул ее под кровать. Вытер пальцы о джинсы и протянул руку.
— Сколько насобирали? — спросил он.
Чак вошел в комнату так, будто знал: пол насквозь прогнил и того гляди рухнет под его весом.
При виде индейца, сидевшего на постели, Чака словно парализовало. Еще десять секунд назад он представлял себе, как они с Мег мчатся в машине, а в кармане у него — две тысячи долларов. Монетка столь внезапно перевернулась с орла на решку, что все его рефлексы застыли, будто кто-то одним ударом отсек все нервные окончания, идущие к мозгу.
— Сколько насобирали? — повторил Пок.
Чак взял себя в руки, и часть его мозга все-таки заработала.
Уж не заподозрил ли чего этот полоумный индей?
Он взглянул на Пока — смуглое ничего не выражающее лицо, блестящие черные глаза… нет, если бы он допер, что они собирались его предать, это было бы видно.
— Один не расплатился, — хрипло ответил Чак.
Спиной он ощутил присутствие Мег и сделал шаг вперед, чтобы она тоже могла войти в комнату.
Не глядя на Пока, она подошла к окну, уселась на единственный нормальный стул, приподняла с плеч волосы и тут же их отпустила… видя такое безразличие, Чак едва не кинулся на нее с кулаками. Она подалась вперед, уперлась локтями в подоконник и принялась смотреть на оживленное побережье.
— Думаешь, я куплюсь на такую брехню? — спросил Пок, не сводя глаз с Чака.
Чак облизнул пересохшие губы.
— Спроси ее… конверты собирала она.
— Я спрашиваю тебя, — сказал Пок.
Медленно, неохотно Чак достал из-за пазухи четыре конверта. От его пота они увлажнились, он швырнул их на кровать.
— Один не заплатил… в аэропорте. Я послал ее проверить во всех будках. Нигде ничего не было.
— В аэропорте! — Пок заметно успокоился. — Хансен… да… вполне возможно. Хансен мог не заплатить, но он заплатит. Сполна.
Чак не знал, о чем речь. Он прислонился к стене, стараясь прийти в себя. Тем временем Пок стал открывать конверты и считать деньги. Потом шесть сотенных бумажек толкнул в сторону Чака.
— Завтра еще пять заходов, — сказал Пок. Из кармана он достал кусочек бумаги и бросил на кровать. — Не город, а дойная корова, а?
— Угу. — Чак смотрел, как остальные деньги индеец запихивает себе в карман. — Точно… Угу.
Пок поднялся и мимо Чака прошел к двери.
— Заплатят если не все, то большинство. — Его черные глаза вперились в Чака. — Потому что наложили в штаны от страха. А когда человек боится, он делает то, что ему говорят, — с этими словами он вышел.