Тернбул вдруг побледнел и затушил сигарету в пепельнице.
— Элис Харви забрали в больницу с подозрением на отравление мышьяком. Она съела несколько присланных по почте шоколадных конфет, — сказал Роджер.
— Боже мой! Еду к Риджине!
Он повернулся на каблуках и вышел.
Сидеть дома не было никакого смысла — разве что могла вернуться либо позвонить Джанет. Роджер вышел на крыльцо. Тернбул уже сидел в машине и заводил мотор.
Из дома справа вышла соседка.
— Может, я смогу тебе чем-то помочь, Роджер?
— Нелли, будь добра, посиди у нас на случай, если позвонит Джанет, — попросил Роджер. — Или договорись, чтобы ее переключили на твой номер, ладно?
— Все сделаю.
— Спасибо.
Роджер поспешил к своей машине и всего минуты на три отстал от Тернбула. Теперь у него появилась возможность задуматься над впечатлением, которое оказали на великана новости, над его безапелляционным «еду к Риджине». Не к Риджине Хауорд, а к Риджине, что весьма откровенно говорило о том, какие чувства питал к девушке Тернбул.
Риджина тоже была одним из объектов наблюдения полиции. Гибсон позаботится о том, чтобы предупредили других королев. Ему же сейчас стоит поехать на квартиру к Хауордам..
Возле подъезда дома Риджины стояли две машины, дверь на улицу была распахнута настежь, во всей квартире горел свет. Роджер услышал голос Тернбула, эту зловещую фразу: «Что вы думаете, доктор?» Пока женский голос ему что-то отвечал, Роджер, уверенный в том, что очередной жертвой убийцы стала Риджина, сжался в комок. Но вдруг услышал голос девушки: «Слава Богу!»
Он постучал в дверь. Ему открыл Тернбул и, не дожидаясь вопросов, стал докладывать о случившемся. Риджина сидела в мягком кресле, утомленная и такая прекрасная. В гостиной была еще одна женщина — доктор.
— Риджина в полном порядке, но ее мать съела несколько шоколадных конфет из коробки, которая пришла сегодня утром по почте, — докладывал Тернбул. — Ей тоже прислали эти проклятые конфеты. — Он указал большим пальцем на коробку с конфетами на столе, потом приблизился к Риджине и на мгновение стиснул ей запястье. — Сохранилась оберточная бумага с отпечатками пальцев. — Тернбул взял Роджера под руку и повел из комнаты, точно мудрый старый дядюшка молодого неопытного племянника. — Давай двинем прямиком к Дерику Тэлботу, — предложил он. — Шоколад ей обычно посылает он. Или я один к нему отправлюсь, а ты займешься конфетами и оберткой. Если только Тэлбот уже не сбежал…
— Отвези конфеты вместе с оберткой в Ярд, пускай их тщательно проверят, о результатах доложишь мне. Я буду у Тэлбота, — безапелляционным тоном приказал Роджер, — Позвоню отсюда Осборну, и мы с ним пересечемся у Тэлбота.
— Как скажешь.
— Они оба тебя смертельно ненавидят, — пояснил Роджер. — Очень плохо, что ты возбуждаешь в людях такую ненависть. Они могут солгать не только ради того, чтобы что-то там скрыть, а просто, чтобы оставить тебя в дураках. Вперед, Уоррен.
Первый раз за все время их совместной работы он назвал его «Уорреном». Тернбул моментально на это отреагировал.
— О'кей, — сказал он и поспешно вышел.
Роджер направился к стоявшему в углу небольшой прихожей телефону. Риджина Хауорд все еще беседовала с доктором. Он даже не пытался подслушать, о чем они говорили — необходимо было срочно связаться с Ярдом.
— Усильте наблюдение за Тэлботом и Осборном, — отдал он распоряжение в трубку.
— Ясно, сэр. Кстати, вас просили позвонить в лабораторию.
— Спасибо. Соедините меня с ними.
Слушая доклад лаборанта-химика, Роджер внезапно ощутил страшную слабость. Не обнаружено ни малейшего намека на отравление мышьяком, всего лишь обычное птомаиновое отравление. Поступила информация из больницы: еще три ребенка с Белл-стрит слегли с пищевым отравлением.
Роджер повесил трубку и вытер вспотевший лоб.
Потом он набрал номер больницы. Доктор Джеймс сообщил ему все то же самое и заверил его, что мальчики чувствуют себя удовлетворительно, Скупи полностью оправился, Ричард же похворает еще несколько дней.
Теперь самое время расслабиться и посмеяться над прежними страхами, но у Роджера не оказалось на это времени. Нужно срочно связаться с Осборном.
Телефон ответил.
— Встречаемся с вами в квартире Дерика Тэлбота, — сказал Роджер. — Пока.
Осборн может скрыться, как это, судя по всему, сделал Дикерсон, или же поступить так, как ему велели.
Через десять минут Роджер уже был на той улице, где жил Тэлбот. Он видел в сгущающихся сумерках, как к дому подъехал Осборн. В квартире Тэлбота горел свет. Через несколько секунд по радиотелефону раздался бодрый голос толстяка Дэлби: