— В перчатках — и такие синяки? — Тернбул указал пальцем на шею девушки. — Уверен, ты сам так не считаешь. — Он фыркнул. — К тому же ночь была теплая. Да, не слишком густо, а?
Они еще полчаса провели в офисе морга наверху, разглядывая фотографии и слушая рассказы о родителях девушки, ее коронации на конкурсе красоты в Южном Лондоне, ее надеждах, планах, о приятеле по имени Хэролд Милсом и прочие подробности из биографии, казавшиеся значительными для местных полицейских и скучными для Тернбула. Потом поехали на пустырь, который на самом деле был небольшим парком без ворот и ограды.
Пышная зелень дышала свежестью, — в том году в мае выпало много дождей, сейчас только начался июнь. Под теплым солнцем распускались цветы рододендронов — розовые, красные, багровые. Полицейские образовали с помощью веревки полукруг, в котором оказались и рододендроны. Толпа глазела на переодетых сыщиков, обследовавших цветущие кусты, куда наведалась смерть.
Уэст зашел за ограждение, Тернбул следовал за ним по пятам. Они разглядывали место, где лежало тело, — оно могло пролежать там много часов и даже дней, если бы не шустрая собачонка и ее старый хозяин, решивший, что песик нашел носовой платок.
Они видели след, оставленный телом девушки, когда его волокли, — за колючие кусты куманики и боярышника цеплялись ее волосы…
— По-моему, давно пора побеседовать с этим ее приятелем, Милсомом, — изрек Тернбул с едва скрываемым нетерпением. — Она получила титул королевы красоты, что вовсе неудивительно с такой фигурой и внешностью, и бросила этого парня, верно?
— Возможно, ты прав, — кивнул Уэст. Он определенно никуда не спешил.
Тернбулу пришлось сделать над собой усилие и умерить свой пыл.
— Вовсе не в наших интересах, чтобы он смылся, а?
— Ты так думаешь? — Впервые за все время в глазах Уэста появились насмешливые искорки. — Что это, обвиняющий перст?
— Ты сам знаешь, что убийца — опасный тип. Если это на самом деле Милсом, нам бы не мешало знать, где он сейчас.
— Мы узнаем об этом в самое ближайшее время, — пообещал Уэст, — На самом же деле… — Он не договорил, поскольку полицейский, охраняющий территорию за веревкой, оставил отчаянно жестикулирующего мужчину и направился к ним. — А, да ладно, это не столь важно, — бросил Роджер Тернбулу и шагнул навстречу полицейскому.
Он не спускал глаз с мужчины, который продолжал что-то говорить и размахивать руками. Тот был молод и приметен — распухшие губы, заплывший глаз, поцарапанный лоб и порванное ухо. Роджер обратил внимание, что у мужчины тонкая шея и большое адамово яблоко.
Констебль приложил ладонь к козырьку.
— Прошу прощения, сэр, — тут один человек хочет вам что-то сказать.
— Вы его знаете?
— И да, и нет, — ответил констебль. — Его фамилия Картер. Тик Картер. — Казалось, констебль вот-вот ухмыльнется. — Здешний старожил. Он говорит…
Тик Картер вдруг перепрыгнул через веревку и неуклюже поспешил в их сторону.
— Я знаю, кто это сделал! — заорал он так громко, точно вокруг были глухие. — Эта свинья Милсом, вот кто! Вчера вечером они здесь поскандалили. Еще как поскандалили. И он… он чуть меня не убил. Взгляните на мое лицо! Нет, вы только взгляните…
— Успокойся! — рявкнул констебль.
— А я что говорил? Я его унюхал! — ввернул Тернбул.
— Я бы на твоем месте говорил потише, — посоветовал Уэст Тику Картеру, — Ну-ка, расскажи подробней.
Тернбул уже держал наготове блокнот и ручку. Ручка тут же забегала по бумаге. На его физиономии появилось выражение, можно сказать, злорадного удовлетворения.
Через десять минут Уэст, Тернбул и один из местных полицейских держали путь в магазин на Тэлхем-Хай-стрит, где работал Милсом. А еще через десять минут они уже знали, что он сегодня там не объявлялся.
Милсом снимал квартиру по соседству. Хозяйка беспокоилась, что жилец не ночевал дома.
— Мистер Хэролд Милсом скоро окажется у нас в руках, — уверенно заявил Тернбул, — Мы отправили за ним погоню, и он от над никуда не уйдет. — Тернбул улыбнулся Роджеру. — Я был уверен в этом с самого начала.
— Интуиция? — снисходительно поинтересовался Уэст.
— Слишком громко сказано… Сам знаешь, что это такое. Ты тоже определяешь их на расстоянии.
Тернбул сидел рядом с Роджером в машине и самодовольно улыбался. Они застряли в пробке часа «пик». Теплый вечерний воздух был пропитан выхлопными газами и бензиновыми парами, косые лучи заходящего солнца золотили городской пейзаж. Их машина двигалась по крайней полосе — Роджер собрался свернуть влево и выбраться из пробки.