Попутчик
Фризе думал о курносом мужике из одноместного купе. Предчувствия предчувствиями, а он все же надеялся уехать в Питер без сопровождающих. Соглядатай мог испортить ему весь розыск. Теперь ломай голову, как от него избавиться?
«Сойти в Бологом, где «Стрела» делает единственную остановку и затеряться в какой-нибудь местной электричке?»
— О-о! Вы еще не спите? — ласковый певучий голос японки вернул его к действительности. Перед тем, как ответить, Фризе еще успел подумать о том, что, сойдя в Бологом, потеряет темп и испытает массу бытовых неудобств.
— Еще не сплю. Заказал чай, а сейчас мне пришла в голову мысль пригласить вас в ресторан. Выпить бутылку шампанского.
Решение пойти в ресторан возникло спонтанно. Наверное, из-за того, что он не придумал еще, как отделаться от хвоста. А укладываться в постель не хотелось, хотя он и считал, что самые умные мысли приходят, когда он находится в горизонтальном положении.
— В поезде есть ресторан? — удивилась японка. Наверное, за шумными разговорами с земляками прослушала объявление. Фризе отметил, что девушка довольно высокая, прекрасно сложена. — По-моему раньше в «Стреле» ресторана не было.
— Вот это да! Вы знаете наши порядки и прекрасно говорите по-русски. Может быть, и живете не в Японии, а в России?
— Мой дом в Осаке. А в Ленинграде я училась. И люблю шампанское. — Она улыбнулась чуть смущенно.
Фризе предупредил проводницу, что они идут в ресторан, и попросил закрыть купе.
— Не ресторан, а вертеп, — мрачно высказалась проводница.
— Проверим?
— Проверим, — улыбнулась девушка и протянула Фризе руку. — Тосико.
— Владимир.
Когда они проходили мимо девятнадцатого купе, Фризе заметил, что его обитатель бодрствует. Читает газеты. И не сменил еще костюм на пижаму. Впрочем, в том, что вскоре «хвост» появится в ресторане, сомнения у него не было. А вот имеется ли у него пижама, Фризе сомневался.
Вагоны покачивало, и Владимир легонько поддерживал Тосико, прислушиваясь к веселому перестуку колес на стыках. Он любил этот перестук, любил мчаться в скором поезде в Питер. И сейчас досадовал на неизвестных — пока! — врагов, пославших вслед ему соглядатая и испортивших песню. Но, зато, с ним была обворожительная улыбающаяся японка, с которой он постарается просидеть в ресторане до остановки в Бологом и придумает, как жить дальше.
За время путешествия по вагонам, Фризе показалось, что в поезде нет ни одной бодрствующей души: коридоры пусты, купе закрыты. Даже проводники попрятались в своих служебках. А в вагоне-ресторане шла гульба, дым стоял коромыслом. Состояние вертепа поддерживала компания братвы — как и положено, с толстыми шеями и прическами под Юла Бриннера, или под Котовского — уж кто кому ближе. Вместе с ними гуляли крутые девицы с усталыми, помятыми лицами. У Фризе мелькнула мысль, что бойцы едут в Питер выбивать должок из какого-нибудь нерадивого дельца, а своих молодых красоток «сняли» на Тверской, по дороге на вокзал.
Пил шампанское известный режиссер, крупно подзаработавший на президентских выборах и очень молоденькая, тоненькая блондиночка, бледная, почти прозрачная. Она напомнила Владимиру громко заявившую о себе актрису кино, но на фамилии актрис и актеров памяти у него не было.
И коротали ночь за столиками еще несколько предпринимателей средней руки — так, во всяком случае, показалось Фризе: самый модный прикид, отличные прически и неуемное желание выглядеть респектабельно. На столах перед ними не было почти никакой еды.
Ну, разве что немного сыру, порция черной икры, бутылка «Мартеля» или виски. А перед одним из нуворишей стояла лишь бутылка минеральной воды «Виши». Все «прикинутые» были каждый сам по себе — сидели отдельно и выглядели так, как хотели. Респектабельно.
Фризе мог побиться об заклад, что каждый из них с большим удовольствием сладко вытянулся бы на постели и заснул под убаюкивающий стук колес. Но так хотелось показать, что ты богатый.
Официант начал перечислять марки французского шампанского.
— Нет, нет! Я люблю «Советское», — прервала его Тосико. — Есть брют? Охлажденный? Пожалуйста! — Она так мило, так ласково улыбнулась пожилому халдею, что даже если бы брюта не оказалось среди запасов, он сбегал бы за шампанским во время стоянки в Бологом.
— Будет! Брют. Охлажденный. А закуски?
Японка опять взглянула на Владимира. Наверное, пыталась выяснить пределы его платежеспособности. Он ободряюще подмигнул.