Выбрать главу

Ощущение театральности не покинуло генерала и после того, как женщина пригласила его сесть на стул с высокой спинкой, а сама осталась стоять.

— Вы хотите видеть Олега? Никогда не слышала, что у него был знакомый генерал.

Если бы Корнилов не был уверен, что находится в старинной питерской квартире, то подумал бы, что попал на репетицию в театр. Высокая, стройная женщина, стоящая перед ним, напоминала актрису, загримированную под курсистку Бестужевки. Или революционерку. В учебниках истории, которыми пользовался Корнилов в школе, печатались портреты таких энергичных женщин с короткими, закрывающими половину лица гладкими челками и решительными взглядами. Одежда женщины тоже отличалась оригинальностью — черная блестящая блузка с воротником под самый подбородок, застегнутая на несчетное количество пуговиц и юбка до полу, из какой-то, как показалось Корнилову, мешковины.

Старинная светлая мебель служила хозяйке достойным интерьером. Корнилов успел обратить внимание на большой письменный стол-секретер с чернильным прибором из малахита. И всю эту, не совсем обычную, квартиру дополняли негромкие звуки музыки, доносившиеся из-за приоткрытой двери в соседнюю комнату. Играли на рояле незнакомую Корнилову, очень сложную вещь.

— Я хотел поговорить с Олегом Витальевичем всего-навсего о пещерах.

— Всего-навсего о пещерах? — Словно эхо отозвалась женщина и резким движением откинула волосы назад. Сейчас Корнилов разглядел, что женщина не так молода, как ему показалось вначале.

Ей было не меньше сорока — сорока пяти, а может, и больше. Она отодвинула от круглого стола еще один стул с высокой спинкой — такой же, на каком сидел Игорь Васильевич, и тяжело опустилась на него. Узкое лицо стало пасмурным, исчезло выражение решимости и задора.

Корнилов понял, что сейчас ему преподнесут печальные вести.

Звуки рояля смолкли, и в дверях появилась еще одна женщина — много моложе той, что сидела перед ним. Современная молодая женщина в голубых джинсах и серой футболке, с обыкновенными — только очень густыми, длинными черными волосами.

— Кто к нам пожаловал? — спросила она игриво.

— Генерал.

— Свадебный? — Брюнетка рассматривала Корнилова пристальным, но доброжелательным взглядом.

— Договорись с ним. Может быть, согласится, — с легким раздражением ответила «бестужевка». — А сейчас он хотел бы побеседовать с Олегом.

— А-а! — по лицу брюнетки тоже пробежало облачко. — Ты не сказала ему?

— Кажется, он и сам догадался. Генералы обязаны быть догадливыми.

— Олег Витальевич умер? — спросил Корнилов, чтобы положить конец этой игре в недомолвки.

— Пропал без вести. Два года назад уехал в Германию на постоянное место жительства и пропал. А мы до сих пор думаем, что люди пропадают бесследно только у нас. Вы этого не знали?

— Не знал. Видите ли, мы не были знакомы с Олегом Витальевичем. Это ваш муж? — Корнилов посмотрел на «бестужевку».

— Брат. Мой и Галин, — она взглянула на молодую женщину, продолжавшую стоять в дверях. Потом перевела взгляд на Игоря Васильевича:

— Продолжайте, продолжайте.

У Корнилова было твердое правило: даже если выстрел оказался холостым и надежды на получение информации нет никакой, не торопиться. Поэтому и сейчас он не встал и не откланялся.

— Я живу на даче под Сиверской. В набоковских местах…

— В Рождествене? — быстро спросила Галина.

— Рядом. У деревни Грязно. А так как я генерал в отставке и у меня появилось свободное время, заинтересовался историей тех мест.

— Вы генерал от кавалерии? — кокетливо поинтересовалась Галина.

— Отвяжись от человека! — прикрикнула на нее сестра. — Дай рассказать.

— Нет, не от кавалерии, — Корнилов улыбнулся и, на всякий случай, соврал: — От инфантерии. Обычный пехотный генерал. Так вот, мой знакомый из Батова рассказал о том, как они вместе с вашим братом попытались заняться изучением рождественских пещер. Кстати! — Он вдруг вспомнил про терьера. — Олег Васильевич приезжал с собакой.

— Да. С терьером. Он забрал его в Германию.

— А собака тоже пропала?

— Наверное. Если пропал хозяин, не спрашивать же о собаке?! — недовольно сказала «бестужевка». — Мюнхенская полиция, куда мы обращались, ничего о ней не сообщила.

Корнилов вздохнул. Подумал: «Напрасно не поинтересовались, с собакой пропал Суша или пес оставался дома? Такие сведения могли бы сказать о многом. Но, конечно, не этим женщинам, а местной полиции».

— Брат не рассказывал ничего про рождественские пещеры? Он спелеолог? — Игорь Васильевич намеренно говорил о Суше в настоящем времени. У сестер могла сохраниться надежда на то, что он жив.