— Не было стрельбы.
— По-нят-но! — протянул Лысенко и посмотрел на Корнилова.
Генерал внимательно разглядывал царапины на руках.
Участковый опять обратился к женщине:
— Скажите, вас как зовут?
— Клавдия Леонидовна Кузина.
— Через час приедет следователь, Клавдия Леонидовна. Захочет с вами побеседовать. Может, за грибами вы после обеда сходите? А сейчас дома посидите.
— Все грибы оберут, — сердито сказал мальчик.
— Завтра сходим, — пообещала ему Клавдия Леонидовна. Фризе удивился, что она ни разу не назвала мальчика по имени.
Кто не рискует…
Отправив Клавдию Леонидовну и ее начитанного внука домой, участковый спросил у Корнилова:
— Опять наезд, товарищ генерал? — и показал на груду металла, оставшуюся от джипа.
— Нет, Виктор. Здесь каша заварилась покруче.
И, словно бы, в подтверждение его слов, из леса, со стороны Могильного моста выскочил уазик. На борту машины красовалась надпись: «Прокуратура Санкт-Петербурга».
Из уазика не спеша выбрались двое мужчин — пожилой милицейский майор и молодой человек в штатском. Еще один мужчина и водитель остались в машине.
«Как будто из парикмахерской», — подумал Фризе, разглядывая прекрасно подстриженные и даже слегка набриолиненные темные волосы молодого человека.
А Корнилов подивился тому, откуда взялись здесь эти ранние пташки. Добраться так быстро из Питера они не могли. Выезжали на другое происшествие и получили сигнал завернуть в Рождествено? От кого? И, между прочим, залезли они на чужую территорию. В области имеется своя прокуратура.
Молодой мужчина, проигнорировав участкового, двинувшегося ему навстречу, все внимание обратил на трупы братвы. Даже присел на корточки, чтобы получше разглядеть. Майор стоял рядом, не проявляя к трупам никакого интереса.
— Участковый инспектор лейтенант Лысенко, — представился Виктор, подойдя к гостям. Майор лишь кивнул в ответ. Штатский выпрямился и повернулся к лейтенанту:
— Здравствуй, лейтенант. Что тут у вас произошло? — Задав вопрос он внимательным взглядом оглядел Корнилова и Фризе.
«Болван и хам! — Владимир неприязненно посмотрел на молодого человека. — Какой-нибудь заштатный следователь, а корчит из себя большого начальника. Сразу на «ты»! Представься, урод! Зачем обижаешь деревенского детектива!»
— С кем я имею честь разговаривать? — ледяным тоном поинтересовался Лысенко. Оказывается, он и сам мог за себя постоять.
— Помощник прокурора города Рыбкин. — Молодой человек показал на майора: — А это старший оперуполномоченный по особо важным делам Управления уголовного розыска Пантелеев. Я удовлетворил ваше любопытство? Теперь дело за вами. — Он снова взглянул на Корнилова и Фризе. — А это свидетели?
— Свидетели.
— Что же здесь произошло? Бандитская разборка?
Корнилов усмехнулся: «Ну точь- в-точь, как начитанный мальчик».
— Здесь много чего произошло! Во-первых, обвалилась часть берега: ночью к самому краю обрыва подъехало несколько машин…
— Где?
Лысенко показал туда, где еще совсем недавно росли на Красном берегу красавицы сосны.
— А люди?
— Я просил вызвать «скорую» и оперативно-следственную группу из Гатчины.
— Павел Сергеевич! — щеголеватый помпрокурора многозначительно взглянул на майора.
— Начнем осмотр оттуда?
— Я попрошу вас не начинать осмотр до приезда группы из Гатчины, — сказал Лысенко.
— Это еще почему?
— Вы же на территории области. Гости, — с подкупающей простецкой улыбкой сказал лейтенант. — Подождем хозяев — Лейтенант, вы, наверное, не совсем врубились в обстановку. Я помощник прокурора города!
— Извините.
— У меня есть все основания считать, что события, которые здесь разыгрались, имеют отношение к делу, которое мы расследуем. Вам понятно?
— Что за дело, не подскажете?
— Ну, нахал! — пробасил майор. — Можешь ведь и погон лишиться.
— Я могу вас соединить с прокурором города, — предложил Рыбкин и достал из кармана светлого модного пиджака крошечный радиотелефон.
— Вот удача! Разрешите я позвоню и в Гатчину, узнаю, выехала ли группа? Они с минуту на минуту должны быть. Наверное, Рыбкин решил, что с чинами постарше он быстрее договорится и протянул лейтенанту радиотелефон:
— Умеете обращаться?
Лысенко кивнул и уверенно набрал номер. Спросил, когда абонент отозвался:
— Пушкин, это ты?
Трубку поднял кто-то другой и, наверное, пообещал позвать Пушкина. Потому что участковый, прикрыв трубку загорелой ладонью, посчитал нужным разъяснить: