Искатель. 1997
Выпуск № 1
Кир Булычев
МИР БЕЗ ВРЕМЕНИ
Родился дважды. Как Игорь Можейко в октябре 1934 года, как Кир Булычев весной 1966-го, когда была опубликована детская повесть «Девочка, с которой ничего не случится» в «Мире приключений».
Всю жизнь Игорь Можейко проработал в Институте востоковедения и стал там доктором наук, написал несколько монографий по истории и культуре Юго-Восточной Азии и ряд научно-популярных книг. А Кир Булычев нигде никогда не работал и время от времени писал фантастические романы для взрослых, а также детские фантастические повести. Более дюжины его произведений были экранизированы, известны зрителям мультфильм «Тайна Третьей планеты», снятый режиссером Романом Качановым, фильм Ричарда Викторова «Через тернии к звездам» и телевизионный сериал Павла Арсенова «Гостья из будущего».
В настоящее время у него выходит собрание сочинений в издательстве «Хронос», в котором Булычев и Можейко впервые объединились. В том собрании тридцать томов отданы Булычеву, а пятнадцать — Можейко. Оба довольны.
Почти закон: под Новый год в Москве оттепель.
Две недели природа засыпает город снегом, машет простынями метелей, украшает окна и витрины белыми узорами — и вот за несколько часов все это великолепие размокает.
С неба сыплется мокрая крупа, сугробы съеживаются и темнеют, из подворотен выползают лужи, насморк и кашель набрасываются на жителей столицы — но новогоднему настроению эти неприятности почти не мешают. Ведь люди — мастера обманывать себя надеждами и уверены, что наступивший год в два счета покончит с бедами, болезнями и разочарованиями. Утром проснулся, и все уже улажено. Даже умирать в новом году никто не собирается.
Способность человека к самообману просто фантастическая. Казалось бы, за миллион лет эволюции пора повзрослеть, набраться печального опыта и понять — каждый последующий год хуже предыдущего. И самое лучшее, если бы можно было остаться в прошлом году и никуда не спешить…
Примерно так размышлял Егор Чехонин, поджидая автобус в Ясеневе и наблюдая, как скользит, торопится к остановке толстячок в дубленке, волоча сетку, полную апельсинов, а под мышкой у него бумажный пакет, из которого торчит хвост горбуши.
Рассуждения о человеческой наивности не были данью минутному капризу. Если кто в Москве и имел право осуждать предновогоднюю суету, этим человеком был Егор Чехонин, шестнадцати лет, ученик девятого класса.
Подошел автобус. Он казался набитым, потому что женщины предпочитали стоять в проходе, оберегая праздничные платья. Некоторые мужчины стояли за компанию, а сиденья оставались свободными. Толстячок уселся перед Егором, сетку водрузил на мокрые колени, а горбушу держал на весу — хвост к потолку.
В автобусе пахло духами. Озабоченно смеялись женщины. Кто-то ахнул: «Неужели забыли?» Что они еще забыли?
Егор глядел в мокрую тьму за окном и заново переживал разговор с Жорой, причем теперь-то находил нужные, ядовитые слова и неотразимые аргументы. Но что за радость махать шашкой вслед ускакавшему врагу?
…Целый час Егор прождал Жору на площадке шестого этажа.
Уже давно стемнело, в подъезде хлопали двери, отовсюду к Егору сползались вкусные запахи. А ведь Егор с утра ничего не ел. Полдня добывал адрес этого Жоры, потом разыскивал его дом среди одинаковых корпусов и мысленно репетировал будущий разговор. Он думал, что скажет Жоре и что ответит ему Жора, как Жора будет лгать и изворачиваться и как он прижмет Жору в угол и тот, отчаянно сопротивляясь, будет вынужден отдать магнитофон.
Жоры все не было, и жуткий терзающий голод постепенно овладевал Егором, лишая его способности трезво думать. Может быть, именно голод отнял у его аргументов силу и убедительность. Потому что когда Жора наконец явился — выплыл из лифта, распахнул кожаное, чуть ли не до земли черное пальто, достал из кармана джинсов ключ, увидел вскочившего с подоконника Егора, сразу узнал, помахал игриво могучей лапой, пригласил заходить, спросил вежливо, давно ли Егор ждет… И тут Егор начисто забыл, как намеревался говорить с Жорой.
Они стояли посреди большой, почти пустой комнаты — в углу тахта, рок-звезды из журналов, прикрепленные к обоям, проигрыватель с разнесенными по углам колонками, куча кассет на журнальном столике и рядом пустая бутылка из-под джина «Бифитер». Они стояли посреди комнаты, и Жора скучал, потому что заранее знал, чем закончится их беседа, а Егор никак не мог пробиться сквозь это одеяло скуки и тоже догадывался, что разговор кончится его поражением.