По указанию начальника районного отдела милиции к делу подключился старший инспектор Езерский и работал без роздыха — проверял близлежащие села и поселки на предмет исчезновения людей за последний год. Но в округе бесследно никто не исчезал. Это наводило инспектора на определенные размышления, и он выстраивал свою версию: кто-то задумал поквитаться с пожилой одинокой женщиной, бывшей учительницей, в прошлом партизанской связной. С этой целью подыскивает человека на роль убийцы, но не из местных. Находит. Стороны договариваются об условиях. Бьют по рукам. Убийца ниткой-невидимкой проникает в село, приводит приговор в исполнение, заметает следы путем поджога. Но заказчик убийства подстраховывается: идет по следу исполнителя убийства и убирает ненужного свидетеля.
Кажется, все логично. Версия выстроена безупречно, если не принимать во внимание мотив убийства Дрягиной. Езерский поспешил поделиться своими соображениями со следователем. Кирута со свойственной ему сдержанностью выслушал капитана и скептически заметил:
— Гладко было на бумаге, да забыли про овраги… Нестыковка первая: опытная партизанка могла открыть ночью только хорошо знакомому человеку — взлома дверей, разбитых окон в доме Дрягиной, как известно, не было, а труп погибшего никто из селян не опознал. Выходит, что это был залетный, но тогда как он попал в дом? Нестыковка вторая: убийства, как известно, совершают реальные люди из плоти и крови, а не нитки-невидимки. Спрашивается, как этот человек побывал в селе, и, возможно, не раз, нашел нужный дом, сделал свое подлое дело и ушел незамеченным? Если у него был сообщник в селе, то кто он? Нестыковка третья: течение Десны у Старого Крупца сильное, и труп наверняка оказался бы далеко от места совершения убийства, а не в заводи у моста. Не принесло ли его откуда-то сверху, из райцентра, например? Нестыковка четвертая: эксперты утверждают, что неизвестный был убит в апреле-мае, а Дрягина погибла в конце июля…
— Да, тут многое не вяжется, — задумчиво молвил инспектор.
— Хорошо вяжутся только носки да шапочки, — сказал Ки-рута. — Конечно, нам многое еще неизвестно, отсюда так много нестыковок. Главная задача — установить мотив убийства. И здесь мне не дает покоя одна догадка: журналист в своей статье упоминал, что Дрягина готовила книгу «Записки партизанки», в которой излагала свою версию гибели партизанского отряда. Куда девалась эта рукопись: сгорела или ее похитили? Если бы нам удалось обнаружить ее, мы бы ответили на главный вопрос: кто убийца? Но это так, в идеале. А пока надо трудиться: переговорить с племянницей Дрягиной — не было ли у тети родственников или знакомых мужского пола в городе. И одновременно разослать запросы в другие города, и прежде всего в соседние области, о без вести пропавших…
Ответы на запросы в соседние области не заставили себя долго ждать. Первым пришел ответ из поселка Угра Смоленской области, В нем содержалась просьба проверить данные по факту исчезновения Старикова Михаила Павловича, 1935 года рождения, уроженца Смоленской области, который отправился весной на машине в Брянскую область и пропал. К письму прилагалась фотография пропавшего, сообщались особые приметы.
В своем заключении эксперты указали, что у погибшего был открытый перелом предплечья. Родственники Старикова подтвердили, что два года назад в результате ДТП он получил тяжелую травму руки. Совпадали и другие приметы. Так удалось
установить, что погибшим является именно он — Стариков Михаил Павлович, уроженец Смоленской области.
В районном центре Езерский разыскал молодую женщину, с которой познакомился командированный Стариков, и та рассказала Кируте, как водитель «Москвича» подвез ее до дома и как приглянулся ей. Женщина пригласила Михаила в гости и оказала ему радушный прием. Случайный знакомый уже собрался уходить, когда нагрянул ее бывший муж с другом-собутыльником. Они избили ее, а Михаила куда-то увезли, и больше она его никогда не видела. Слышала только, что где-то за городом вскоре нашли сожженную автомашину, и подумала: «Уж, не с Михаилом ли так жестоко расправились?» Хотела сообщить в милицию, но побоялась…
6Необходимо было вновь возвращаться к уголовному делу Дрягиной. О потерянном времени Кирута не сожалел. Да и нельзя сказать, что оно было потеряно впустую. То, что дело Старикова не удалось пристегнуть к делу Дрягиной, дало определенный результат: на передний план все яснее выступала версия убийства Дрягиной в связи с ее военным прошлом, о которой с самого начала говорил прокурор.
По поручению Кируты Езерский вновь встретился с Марией Марковной Журавлевой. На этот раз он поставил перед ней два вопроса: первый — что рассказывала тетя о том человеке, которого она встретила в санатории «Жемчужный»? Второй — что ей известно о тетиной рукописи «Записки партизанки»?