Оперативная группа выехала в Рославль. Кирута захватил с собой копию фотографии Нины Фомичевой с памятника на ее могиле.
— Как вас зовут? — спросил следователь, едва женщина открыла дверь.
— Наталья Прохоровна Калинкина, — ответила женщина с невозмутимым видом.
— Нет, вы Нина Корнеевна Фомичева. Вот ваша фотография. Мы вынуждены арестовать вас за соучастие в убийстве Клавдии Федоровны Дрягиной из Старого Крупца.
Губы ее дрогнули, рот перекосился. В глазах вспыхнул злой огонек.
— Добрались все же… Я никого не убивала. Дайте спокойно дожить старость больному человеку…
— Клавдия Федоровна Дрягина тоже хотела дожить спокойно, но вы с Артемом Каминским, а точнее, Альбертом Лисянским, жестоко расправились с ней, — оборвал ее Кирута.
— Она свою вину на моего мужа пыталась свалить, — крикнула Фомичева.
— Ваш муж военный преступник. Он выдал немцам партизанский отряд, в котором находился ваш брат. И лично расстрелял ваших родителей…
— Нет, это неправда! — еще громче закричала она и вдруг пошатнулась и стала падать.
Ее подхватили под руки, уложили на диван. Фомичева задыхалась. Спазмы горла душили ее.
— Где скрывается Лисянский? — попытался выяснить следователь, понимая, что она умирает.
Но Фомичева ничего не успела ответить.
При обыске в доме Фомичевой обнаружили связку писем. Экспертиза установила, что они были написаны Альбертом Лисянским. Последнее письмо было без обратного адреса, но Кирута знал, где и под каким именем скрывается военный преступник.
Лисянского арестовали сотрудники КГБ, и вскоре он предстал перед судом. Военный трибунал приговорил предателя к высшей мере наказания. Так была поставлена точка в деле призрака барской усадьбы.