— Какой же ты все-таки!.. Другой бы на твоем месте… Ну ладно… Ладно… Уж баксы, думаю, тебе никак не помешают…
Покальчук с отсутствующим взглядом вышел.
Вечерело. Игнатий ехал по городу. Увидел, как рядом с Клавкиным магазином нетрезво к столбу прислонился обеими руками мужчина.
— Никак, Анатолий?..
Остановился.
— Со свиданьицем тебя, мухолов несчастный! Забирайся в машину, а то в трезвяке ночевать будешь.
— Ни в жизнь!.. Я же при должности. Хочешь, удостоверение покажу? По нему меня обязаны домой доставить. Да еще и угостить по дороге…
— Дурья башка! Я тебя долго спрашивать не буду!..
Анатолий оттолкнулся от столба и тощим задом скользнул
внутрь машины.
— Шеф! Командую я! Мы сейчас по теткам рванем!.. Твоя-то мне давно надоела… Да она и старуха уже…
Через секунду он уже закувыркался на асфальте.
— Вот, с-сука! — процедил сквозь зубы Покальчук.
В автосервисе разыскал Клавкиного брата.
— Не могу больше! Скажи Клавдии, пусть лучше раз и навсегда сваливает из города. Давно уже вместе не живем, а вся грязь ее на меня липнет…
— Да ладно тебе, Игнатий!.. Успокойся… Все знают, что ты сам по себе…
— Это ты меня знаешь, Лобурев! А другие… другие… Они же — сволочи!..
В дверь постучали.
— Кого нелегкая принесла?
Вошел Кирпотин.
— Вот встреча-то! — Покальчук по-братски распахнул руки к вошедшему. — Присаживайтесь!.. Где там у нас скатерть-самобранка?.. Сейчас все организуем в самом лучшем виде. — Толкнул локтем Лобурева: — Живо мотай в универсам! Икорки, балычку, спиртного в полном ассортименте. Такой случай. Обмывать машину будем…
В помещении вспыхнул свет, выхватив из полумрака зеркально отлакированную серо-голубую легковушку.
14— Не узнаю тебя, Покальчук! Совсем в кота Леопольда превратился… Мыши тебе всю холку изгрызли. Аты одно: давайте жить дружно! — кричал на опера подполковник Жгут. — Всем ясно, что в нашем районе уголовная группа завелась. Наглая. Опасная. Посчитай, сколько за последнее время машин с людьми пропало. А ты все никак расшевелить наших милицейских лодырей не можешь! День и ночь «козла» забивают!
— Были эти случаи, были, — осторожно заговорил опер. — Но ведь, может, они каждый сам по себе. Об организованной банде пока рано говорить. Хотя почерк один. И место. Но ведь все эти трупы на совести одного маньяка могут быть. Эту версию я сейчас и отрабатываю. Всех ранее осужденных за убийство под колпак взял.
— Ты мне ахинею тут не неси! Сроки я тебе обозначил. Не раскроешь — выгоню! Меня-то тоже начальство по головке не погладит. Поэтому выкручивайся за всех. А одиночку своего — можешь хоть выдумать. Мне лишь бы он в следственном изоляторе оказался. Остальное мы сообща под него подведем…
Никакого просвета в жизни Покальчука не было. У шоссе на этот раз — подальше и в сторону — снова был найден труп мужчины. А ведь всего за две недели до этого решено было проконтролировать этот участок дороги с помощью передвижной милицейской группы. Убийство, видимо, произошло в одну из тех ночей, когда служебная машина использовалась по личным надобностям: то Кирпотина с дальних садов привозили, то коллективно за самогоном мотались. В любом райотделе таких дел всегда невпроворот…
В дверь поскреблись.
— Я… Мой сын с женой… Дело-то сложное… — путаясь, стал что-то объяснять вошедший мужчина. — В общем, я пришел по вызову… На опознание…
— Да, вы можете оказаться полезным нам… — сказал опер. — Эти вещи ни о чем вам не говорят?
Вытряхнул на белый лист бумаги из целлофанового пакета зажигалку с выштампованной русалкой и еще кое-какую мелочь.
Мужчина, изменившись в лице, потянулся к зажигалке, внезапно охрипшим голосом спросил:
— Где он, мой Юра?..
— В морг вас проводит сержант Рахимов.
15Под ершистым взгорком неслась утконосая «Ауди», и следом за ней еле поспевала еще одна тупорылая машиненка. От них, плескаясь на сыром ветру, на всю округу разлетался залихватский кабацкий шлягер:
Ой, ресторанчики! Стакан-стаканчики!
Девочки красивые сидят.
А в ресторанчиках брызги шампанского
В разные стороны летят…
Вот первая машина взяла круто влево и, не сбавляя скорости, пошла на обгон невесть откуда взявшегося в лесных сумерках «жигуленка». Что-то чвакнуло, скребануло… «Ауди» бросило на песок. Она юзом прошлась по гравию обочины и соскользнула носом в кювет. Оторванные от земли задние колеса еще крутились по инерции.
Водители и пассажиры всех трех машин стали хватать друг друга за грудки.