— А ты как думала? Прораба Кузьмича, после того как ему ноги повыворачивали задом наперед, по четвергам тут с собаками не найдешь.
— Насчет ног Гапа шутит! — сказала Гурьевна, перехватив тревожно-удивленный взгляд Лизы. — Есть слишком агрессивные пайщики. А что, я их понимаю. Деньги с них собрали, а ничего не строится, да еще некоторые огрызаются.
Она недвусмысленно посмотрела на старушку-архитектора.
— Вот Кузьмичу руки и заломили, чтобы не выступал. Директор наш последний, Капецкий Николай, — уравновешенный, уважительный, людям объяснит, успокоит, без эксцессов встречи при нем заканчиваются. А до этого другой тут был, нервный: и милиция приезжала, и ОМОН — разнимали. Зато теперь в конторе спокойно! Работнички наши на всякий случай разбегаются, дела сразу у всех находятся. Хотя какие дела…
— И много еще человек работает в фирме? — полюбопытствовала Лиза.
— Кто еще работает? Сейчас расскажу. — Гапа начала загибать пальцы: — Прораб Кузьмич! Мыкола, водитель для разъездов, и уборщица Катя — она одновременно и повар у нас. Секретарша в отпуске. Менеджер вчера уволился! Вас на его место приняли. А рабочие нам пока не нужны. Так что у нас сейчас весь штат укомплектован. Вот не хватало у меня помощника, и мне, Лиза, вас дали!
— Вы забыли еще добавить! — ядовито улыбнулась Гурьевна.
— Что забыла? — встрепенулась старушка.
— Забыли добавить, что Мыкола — мой любовник!
«Или больной вопрос, или соперницу увидела во мне, или решила сама упредить», — подумала про себя Лиза.
Старушка Гапа спокойно согласилась с дополнением:
— У нас два совместителя: Катя — повар и уборщица, и Мыкола — любовник и водитель!
— А кого он обслуживает?
Лиза спросила без задней мысли, она имела в виду машину, будущие поездки, но не побочные функции водителя. Гапа понизила голос и, обиженно поджав губы, тихо прошептала:
— Он должен всех обслуживать, а обслуживает только ее одну!
Главбух Гурьевна моментально поставила завистницу на место:
— Ну, только не хватало, чтобы он еще и тебя обслуживал!
— А почему бы и нет? Деньги ему платит фирма, а не ты, дорогая. Николай Иванович, между прочим, сказал Мыколе, что он общий. В первую очередь он должен быть подо мною, а не наоборот.
Спор, похоже, был давний. Между женщинами, должно быть, пробежала голодная и брехливая собака. Неприязненные отношения видны были невооруженным взглядом.
— Ну вот еще, колхоз будем устраивать! Мыколы на всех не хватит! — засмеялась Любовь Гурьевна. — А чтобы он был под вами — это извращение. Разве только иногда и между прочим!
Разговаривали они на двух разных языках. Старушка рассвирепела и попыталась взять реванш, не сознавая того, что разговор проходит в двух разных плоскостях. Она вспыхнула как порох и понесла сущий вздор:
— Минуточку! Минуточку! А кто тебе нашел его? Кто его привел? Я думаю, надо раз и навсегда в этом деле поставить точку. Мыколу нам дали для совместного использования, а ты делиться не хочешь?
Лизу разбирал смех. Где этот Мыкола? Хоть посмотреть бы на него одним глазом, из-за чего весь этот сыр-бор? Во дворе она видела только одну новую иномарку, «Тойоту». Неужели этот автомобиль им дан для служебных поездок? Неплохо живут дамы! Из-за него можно и поспорить! А на чем же тогда ездит директор? Сомнение захотелось разрешить.
— Это чья машина? — Лиза показала рукой за окно на иномарку.
Гапа замахала руками:
— Ты что, это директорская. Он сам на ней ездит, без водителя. А нам на остальных дали «Шкоду». А ее Гурьевна зажала. Никому не дает поездить на Мыколе. Он на «Шкоде» водителем.
— А где он сейчас?
Гурьевна подала голос:
— Мыкола с Кузьмичом уехали по делам, а потом я поеду в банк!
— Ты вчера ездила в банк, сегодня едешь. Что ты там делаешь каждый день?
— Раз еду, значит, надо! — резко оборвала старушку Гурьевна. Препираясь, она успела подписать платежные поручения, поставить на них печати и сейчас направлялась в соседний кабинет. С порога объявила старушке: — Марья Ивановна, боюсь я, что из банка мы уже не приедем. Вы бы, вместо того чтобы с утра бездельничать и ждать машину, могли бы своим ходом съездить, отвезти на согласование документы. Моего Мыколу ждать не надо, он делом будет занят.
Лучше бы главный бухгалтер молчала. Лизе показалось, что в костер плеснули бензина. Гапа неистовствовала:
— Знаем мы, чем он занят будет! Нечего из работы устраивать балаган. Если он всем дан, пусть всех и обслуживает, а не только избранных.
Гурьевна прикрыла за собой дверь, а вслед ей продолжал нестись взбудораженный ею поток нелицеприятных обвинений. Старушка обратилась за моральной поддержкой к Лизе: