— Когда наша очередь? — спросила ее Гапа.
— Минут через пятнадцать!
Лиза против своей воли изучала жену Капецкого. Натуральная блондинка со слишком красивой фигурой и точеными ногами была похожа на большую куклу. Лицо ее не выражало никаких эмоций. Да и на вдову-то она не была похожа. Вдова платком глаза или нос трет, а эта красавица достала губную помаду и стала подкрашивать губы. Затем вытащила пачку сигарет и закурила. Ее взгляд остановился на Лизе.
— И давно вы на фирме работаете?
— Третий день!
— Значит, вы не застали моего бывшего мужа живым?
— Застала, он мне заявление на работу подписал. А потом в течение часа это случилось.
Лиза подумала, что Ольга начнет интересоваться подробностями, тем, как это случилось, а та только согласно кивнула.
Без пяти одиннадцать сразу на четырех машинах подъехали учредители: банкир Помпей, риелтор Семен Фасонов и Нестор Сахно. За банкиром, как всегда, тянулась охрана. Сначала они поздоровались между собой и лишь затем поочередно стали подходить к жене и родственникам, произнося дежурные слова соболезнования. Молодая вдова вместо приличествующей случаю скорби не могла скрыть на молодом лице удовольствия, получаемого от внимания такого количества мужчин. А метрах в тридцати от них кто-то в открытую снимал их на видеокамеру. К фотографу быстро подошел начальник охраны банка, поговорил и, видимо, удовлетворенный ответом, вернулся обратно. Лиза расслышала, как он шепнул Помпею:
— Из убойного отдела.
Наконец работник морга объявил фамилию Капецкого, и родственники вместе с женой прошли в зал прощаний.
— Речи здесь будем говорить или на кладбище? — спросил Нестор Сахно жену убитого.
— А это обязательно?
Тот неопределенно пожал плечами. Создавалось впечатление, что жена хочет побыстрее закончить тягостную процедуру. Похороны были какие-то цивильные. Никто не плакал, не вытирал носовым платком нос и глаза.
— Те, кто не поедет на кладбище, прощайтесь здесь! — подсказал работник морга.
Подошли несколько человек, в том числе и Помпей с Семеном. Гражданское прощание в морге закончилось. Рабочие переложили гроб на тележку и повезли его к автобусу. Провожающие стали рассаживаться в автомобили. Банкир Помпей и Фасонов подошли к жене и родственникам и пожали всем руки. Автобус тронулся, а за ним выстроилась череда легковых автомобилей.
Любые похороны оставляют тягостное впечатление. Кладбище было старым. Место для убитого оказалось в самом его начале, на одной их боковых аллей. Гапа сразу высказала свое мнение:
— Здесь ведь давно уже не хоронят! Интересно, кто постарался и сколько за место заплатили?
— Нестор, наверно, как обычно, и заплатил! Кто еще раскошелится? — предположила главный бухгалтер.
Лиза оглянулась. Их продолжали снимать на видеокамеру. Речей и здесь не стали говорить. И вдруг, когда начали прощаться, Гапа вспомнила, что не пригласили священника.
— Не по-христиански получается! — недовольно заявила она.
Ее одернул Кузьмич:
— Марья Ивановна, какое ваше дело? Он, может быть, был атеист.
— Все равно не по-христиански!
— Ладно, мы вас по-христиански похороним, со священником, — пообещал Кузьмич.
— Я сама вас всех переживу!.. — оскорбилась Гапа и отошла в сторону.
Банкетный зал был снят недалеко от кладбища. Когда все расселись, в роли распорядителя выступил Нестор Сахно. Он сидел рядом с женой убитого.
— Уважаемая Ольга, близкие и сослуживцы, позвольте мне в этот скорбный час…
Нестор пообещал достать убийцу из-под земли и описал недлинный, но извилистый жизненный путь покойного. Оказывается, их пути когда-то пересекались, и он хорошо знал бывшего директора. Затем было дано обещание не оставить в беде вдову, на что Гапа тихо заметила:
— Подождал бы хоть немного для приличия.
Сотрудники «Парадиз-сити» сидели у края стола и могли совершенно свободно обмениваться впечатлениями, уверенные, что их не расслышат. В зале тихо звучала траурная музыка.
— У вас только одно на уме! — поддела Гапу главный бухгалтер. — Насмотритесь вечером по телевизору порнухи, а потом никому прохода не даете. Вы ей еще Мыколу моего припишите.
— Именно твоего!
— Давайте лучше помянем Николая, — предложил Кузьмич, — никому ничего плохого он не сделал, не пойму я, за что его убили. Кому надо было?
Гапа обиженно поджала губы.
— Не видишь, как Нестор около этой красивой увивается? Она ни одной слезы даже не уронила. Вот и соображай, кому надо было, а то мозги пропил и думаешь, что и все остальные такие же. Неспроста, ох неспроста он возле нее трется.