Мама — доктор биологических наук, профессор МГУ. Еще она увлекается минералогией. За один из докладов о самоцветах Урала ей присвоили еще одну ученую степень — правда, кандидатскую. У нее своя кафедра, и на ней существует Клуб Путешествующих Дилетантов (КПД) — ее собственное детище и название. Каждое лето с командой из увлеченных студентов, аспирантов, молодых ученых, причем разных факультетов, даже вузов, она отправляется в дальние уголки нашей необъятной Родины. Кроме сплава по рекам, таежных костров и горных восхождений, они попутно изучают быт и культуру края, историю, геологию, флору и фауну. Материалы, привезенные из двух-трехмесячной летней экспедиции, исследуются и обрабатываются весь год. Новый маршрут выбирается общим голосованием. Мне это ужасно нравилось, и я все настойчивее просился с мамой «в поле». Ответ не отличался разнообразием — подрасти. И вот я подрос настолько, что за мной пришли из МУРа. Но об этом ниже, закончу рассказ про маму. Дочка генерала, она воспитывалась мамой, ныне покойной бабушкой моей. Попробовала себя везде — в гимнастике, музыке, литературе, живописи. Везде у нее были весомые успехи — одаренная личность. В конце концов выбрала биологию — науку о жизни. Мамины труды печатались, она ездила на международные симпозиумы. Я думаю, она много умнее папы, поэтому у нас в семье царили, по выражению бабушки, «тишь да гладь, Божья благодать».
Вот вроде бы и все о членах семейной инквизиции, собравшейся судить меня, незадачливого. Ах да, внешний облик — кто на кого похож.
Ну, дед — это Генерал с большой буквы, хотя и ходил всегда в штатском. Он не жил с нами. У него была квартира в Центре и дача в пригороде. Там мы обитали летом, встречали и отмечали праздники во все оставшиеся времена года. А похож он был на Буденного — вот такие усищи!
Бабушка — тихая, вежливая (даже в воркотне своей), уступчивая женщина. Она полностью посвятила себя кухне и нашему пропитанию, а также чистоте в квартире. Свои у нее были только воспоминания и ворох пожелтевших фотографий в картонной коробке.
Папа — кругленький, среднего роста мужчинка, с брюшком и большими залысинами. Открывая входную дверь, он возвещал:
— Бобчинский прибыл.
— А Добчинский? — подыгрывала мама.
— В пивнушке, шельмец.
Иногда мама, озабоченно поглядывая на часы:
— Где же Добчинский с Бобчинским? Этак мы в театр опоздаем.
Мама — худенькая, очень красивая женщина с изящной фигуркой и манерами генеральской дочки. Однако очевидцы проговорились, что в походах у костра она пила водку из бутылки, курила папиросы и ругалась матом, если на пути встречались субъекты, препятствующие ее благородным замыслам. И с трудом верится — хоть одним бы глазком, хоть краешком уха…
Такая вот моя семья. Теперь о себе, что ли. Нормальным ребенком был, потом подростком. Играл в футбол с пацанами во дворе, с отцом в шахматы на диване. Глазел в микроскоп на мамины минералы, лепил с бабушкой пельмени. Меня ни в чем не ограничивали, ни к чему не принуждали.
— Талант, если он есть, — говаривала мама, — обязательно проявится. А если его нет, то и незачем насиловать человека — жизнь один раз дается.
Талант проявился, но не там, где его ожидали.
Отец надеялся, что я поступлю в МГИМО и совершу то, чего его лишили обстоятельства, — стану великим дипломатом. Мама видела меня студентом МГУ, и обязательно ее факультета. По этому поводу они не спорили — мои школьные успехи и природные дарования, а также отсутствие серьезных увлечений спортом, искусством и девицами давали им надежду, что мне по силам обучаться и закончить оба вуза одновременно. Я не возражал. До поры до времени. Но вот однажды…