И тогда на свете больше не будет другой, такой же, как она. И никто не будет спрашивать ее, Даша она или Маша. И главное, сестра будет наказана за то, что сделала, ввергнув их обеих в нищету и позор.
Маша схватила руку, затем — другую, под ногу попался какой-то корень, острая боль вывернула сустав, Маша вскрикнула, но не отпустила рук. Через минуту сестра сидела рядом с ней на обрыве, часто и хрипло дыша, живая, истекающая кровью, но живая. И полное круглое лицо, широко улыбаясь, смотрело на них из-за пелены дождя.
Дарья считала, что на ее долю выпало гораздо больше испытаний, хотя еще неизвестно, что страшнее — быть виновной в смерти родителей или своими глазами увидеть эту смерть? Да, Дарья была виновна, но в тот день ее не было дома, она ночевала у бабушки и вернулась, когда следы крови были тщательно вытерты.
Так или иначе, ужас, который произошел в их жизнях, они разделили на двоих, поровну. Тогда им только что исполнилось по двенадцать лет. Отпраздновали общий день рождения, затем, по традиции, собрались поехать к бабушке в Пугачи, дальний район города, куда они обычно отправлялись с ночевкой. Но Маша простудилась, и ее оставили с отцом. Дарья же поехала к бабушке вдвоем с матерью.
Отец уложил Машу спать, ей было непривычно и страшно в комнате одной, отец долго сидел на краю постели, держа ее за руку, она задремала и проснулась в ужасе, что он уже ушел, но он все еще сидел, нежно держа ее за руку. Будто чувствовал, что они расстаются навсегда…
Ночью Машу мучил кошмар, он был громкий, звуковой; как оказалось, она просто слышала сквозь сон настоящие крики. Она проснулась под утро, будто кто-то толкнул ее в плечо. Маша не сразу вспомнила, почему кровать сестры пуста. Ей захотелось в уборную, она прошлепала босыми ногами по комнате, в коридоре испугалась своего отражения в длинной ночной рубашке, даже вскрикнула от испуга.
Потом ей захотелось посмотреть, как спит отец. Дверь родительской спальни была почему-то открыта настежь, в спальне горел свет. Еще Маша почуяла какой-то странный запах, такой же, какой был летом в сарае у бабушки, где зарезали кролика…
Отец лежал у двери, прижавшись щекой к дощечкам паркета, в огромной черной луже, а мать стояла посреди комнаты на цыпочках, Маша бросилась к ней, но поскользнулась, упала, обеими ладонями заскользила по кровавому пятну. Дальнейшее она помнила смутно, весь этот ужас просто вымело из ее памяти: как она сидела в шкафу, через щелочку присматриваясь к матери, которая неподвижно стояла на цыпочках под люстрой, на самых кончиках пальцев, будто балерина…
Оказалось, что отец давно жил с Дарьей как с женщиной, мать подозревала это, но только сейчас, оставшись у бабушки вдвоем с матерью, Дарья во всем призналась… Мать приехала на последней электричке, они ругались, мать схватила нож и перерезала отцу горло, он едва смог доползти до двери. После она накинула веревку на крючок от люстры и…
Никто не взял их к себе жить, даже бабушка, мать их матери. Впрочем, ее можно понять. Близняшек определили в детский дом имени Куйбышева, потом перевели в другой — в «Солнышко», потом в третий… И всюду за ними ползло, укореняясь на новом месте, разрастаясь, словно опухоль, их прошлое.
Иногда Маша ненавидела ее и желала ее смерти. Дарья родилась на несколько минут раньше, и она всегда вела себя как старшая сестра. Дарья первой стала встречаться с парнями. От-куда-то у нее завелись деньги, вскоре все объяснилось самым банальным образом…
Так прошло пять лет. Вскоре у Дарьи появился тот, кого в старину называли «покровитель». Он-то и выхлопотал сестрам квартиру в городе, в новом районе, на Омской улице…
Оренбург — небольшой город, не Самара, третья столица России: здесь все друг у друга на виду. Но уехать они не могли. Дарья была со всех сторон повязана своим бизнесом, а Машу тот же Дарьин высокопоставленный «покровитель» устроил в театральное училище, куда детдомовская девчонка, даже при самом высоком таланте, сама поступить никогда бы не смогла.
«Покровитель» погиб, его застрелили при очередном переделе власти. Маша давно уже окончила училище и работала в театре, снимала комнату на Чапаевке, сестру не видела уже больше года: однажды, в глухую осеннюю ночь убежала из дома, когда их случайно перепутал Дарьин клиент.