Поговорили за жизнь. Нелегкая, оказывается, жизнь у офицера штаба, даже Генерального («генеральского», как иронично называл его Клейменов). Работы полно. Есть реальная работа, для профессионалов. Но, к сожалению, в основном бумажки. Планы, приказы, отписки, приписки… Некогда от них и носа оторвать. Правда, это не во всех отделах Генштаба, кое-где можно и дурака повалять, нагрузка намного меньше. Тут уж кому как повезет!
— Но меня успокаивает, — рассказывал Клейменов, — что на дембель выйду хорошим, высококлассным специалистом. Моя специальность теперь котируется.
— С этим согласен. Только вот зачем сейчас выходить-то? Можно пока служить и служить. Москва все-таки, столица!
— Так я за семь лет службы в Москве если куда и вырвался, так это домой к телевизору. Служба! Да и как только соберешься выбраться куда-нибудь на культурное мероприятие, финансы начинают петь романсы.
— А передают, что прибавляют постоянно военным!
— Да, правда, недавно прибавили. Теперь подполковник на две бутылки водки в месяц может больше купить! Или на дополнительный торт, кому как больше нравится.
— Кстати, о финансах. Хочу сейчас предложить тебе подработку. Сволочей нужно кое-каких нейтрализовать. Но это общая задача, тебе-то только «уши» навострять надо будет, записывать, как в тот раз… Помнишь перестрелку в «Изумрудном»?
— Еще бы не помнить! Еле ноги тогда унесли… Жалко Ершова!
— Вот этих бандюг. Их, кстати, выпустили из СИЗО. Вины ни в чем не нашли. А то, что мы тогда записывали, в качестве доказательства не подошло. По уголовно-процессуальному кодексу это не котируется как доказательство, так как источник неизвестен.
— Но мне нельзя было светиться в качестве источника, сам понимаешь. Вышвырнули бы из армии в два счета!
— А то не понимаю!.. Ну, так вот. Будет реальная команда «нормальных пацанов», — Сафаров артистично сделал пальцы по «пацански» и изменил говорок, имитируя «братву». — Чтобы мы смогли что-то сделать не понарошку! А платить будем прилично, не пожалеешь. Вся работа будет стоить для тебя полсотни тысяч евро. А там работы всего недели на три-четыре.
— Это что же, придется отпуск брать?
— Отпуск нужен. Возьмешь, когда попрошу!.. Тебе нужно будет приборчики свои использовать — для прослушки и записи!
— Ну ладно, тогда будь спок! Кто не рискует, тот не пьет коньяк и бутербродами с икрой не закусывает, — переиначил поговорку Клейменов.
— Договорились. Через полмесяца начинаем.
В формировании «спецподразделения «Эванса», как и ожидалось, поучаствовала Елена Станиславовна. Позвонила Сафарову на мобильник:
— Рафаэль! Записывай номер телефона фээсбэшника, о котором я тебе говорила.
— Готов.
— Ивлев Леонид Павлович, телефон…
Отлично! Фээсбэшник не помешает, раз уж готов «подписаться под священной войной против криминала в экономических интересах России»!
Глава 5 Найти, поймать и обезвредить!
«Гусиная» логика была не по-птичьи железной. Путем экономического давления заставить Семкину пойти на сотрудничество. В таком ракурсе он и инструктировал Сан Саныча, чтобы тот подвел ее к невозможности вести бизнес самостоятельно.
Но Сан Саныч перестарался. Для пущей важности он тогда на встрече с Семкиной начал лепить отсебятину. Решил, что кашу маслом не испортишь, и заявил для острастки, что, мол, будешь кочевряжиться, заводы спалим.
Завод и сгорел. Кто виноват? Ясно, кто. Правда, Гусь не догадывался о самодеятельности Сан Саныча и не знал, что находится под подозрением у Семкиной. Повезло и Сан Санычу, что не проговорился Гусю, когда докладывал о разговоре с Семкиной.
Елена Станиславовна никак не могла избавиться от навязчивых размышлений о пожаре, хотя это и мешало созидательной деятельности. Если рассуждать логически, Гудковой не было никакого смысла вредить «Эвансу». Работа у Анны стабильная, высоко оплачиваемая, вступила в ипотеку, деньги надо каждый месяц выплачивать, и немалые. Какой смысл пакостничать себе же?
Подумаешь там, флирт на рабочем месте, с кем не бывает! Хотя, конечно, противная ситуация. И что это на нее нашло? Уж если так приспичило, можно было бы и более подходящую ситуацию создать. Безопасную, безо всяких жен!
А между тем как раз интуиция Семкину и не обманывала, когда говорила: «Анна подожгла, Анна!»
Гудкова была беременна, и в этот период ощущала себя в психическом плане неважно, нестабильно. То она чувствовала сильную нежность и любовь к Рафаэлю, то вдруг вспыхивала к нему, а затем и ко всем окружающим ненавистью. Почему он на ней не женится официально?! Может, замыслил что-то, например, бросить в самый неподходящий момент?!.. Вот оставит с ребенком, бегай потом по судам, доказывай, кто должен алименты платить! А как с работой будет? Вдруг Елена Станиславовна придерется к чему-нибудь да выгонит? Бизнес есть бизнес, здесь человеческий фактор учитывается только, как его лучше поэксплуатировать, а если человек становится ненужным — его вышвыривают.