— Теперь ясно.
На самом деле Андрею ничего не было ясно. Эта-то контора здесь с какого бока?
— Чем обязан? — спросил он.
— Многим.
— А именно?
— Ну как же, если бы я тогда не вразумил вас, гражданин Горбунов, то неизвестно, чем бы та история закончилась. Знаете ведь, как бывает. Шел человек, споткнулся, упал, угодил в больницу, не попал на экзамен, не получил диплом, не стал доктором наук, не сделал открытие, не прославил, себя и Родину. Короче, думаю, если бы лейтенант Божедомов не остерег вас в свое время, то не было бы у вас, гражданин Горбунов, этой яхты и не ждал бы вас впереди атлантический вояж.
Андрей наклонил голову:
— Могло сложиться и по-другому: у меня была бы яхта в два раза больше этой, и готовился бы я уже к кругосветке.
— Тоже вариант. Но все сложилось, как сложилось. Прошлое, увы, а может, и к счастью, нам неподвластно. В отличие от будущего.
Метрах в двадцати от пирса протарахтел дизелем старый буксир. Поднятая им волна плавно приподняла яхту. Божедомов покачнулся и схватился за релинг5.
— Послушайте, Андрей Георгиевич, пригласили бы в каюту, что ли. Чего здесь мокнуть? Да и любопытно, как там у вас все устроено.
— Проходите.
Они спустились под палубу. Божедомов огляделся:
— Тесновато.
В каюте и впрямь было не повернуться: тюки, ящики… Андрей снял с бокового диванчика несколько коробок, положил их на штурманский стол.
— Я о будущем говорил, — напомнил Божедомов, усаживаясь. — А говорил я это к тому, что не очень-то мы о нем заботимся. Иногда сделаем что-нибудь по зову сердца, из потребности души, а потом удивляемся, отчего все наши планы рушатся и вообще все наперекосяк. Согласны?
Андрей не ответил.
— Вижу, что согласны. Да и как не согласиться? Вот пример. Вы, конечно, знаете о недавнем взрыве.
— Каком взрыве? У нас много взрывают.
— Не прикидывайтесь. Я говорю о Кудре.
— Каком Кудре? Что за Кудря?
Божедомов едва заметно повел плечом:
— Значит, такую линию выбираете.
— Не говорите загадками, Алексей Петрович. Кто такой Кудря? И что за взрыв?
— Два дня назад в Комарово взорвали катер известного криминального авторитета Николая Евгеньевича Кудреватых, по кличке Кудря.
— Так бы и говорили. Конечно, слышал. По радио. И по телевизору показывали.
— Что можете об этом сказать?
— Ничего не могу.
— Можете, Горбунов, Можете, но не хотите.
— Я вас не понимаю.
— Все понимаете! Потому что имеете к этому взрыву непосредственное отношение.
— Я? Докажите.
— Запросто. Вот маленький штришок: спортсмен, долгие месяцы метавшийся в поисках денег, которые ему нужны для участия в неких престижных и финансовоемких соревнованиях, вдруг становится человеком настолько состоятельным, что переводит весьма значительную сумму в Фонд помощи воинам-инвалидам. Подозрительно. Будит воображение. Заставляет задуматься. Как так: был беден и вдруг богат. С какой такой стати? Непорядок.
— Вы за мной следили?
— Что вы, Андрей Георгиевич, мы не испытываем недостатка в источниках информации. А пускать за вами «топтунов» и накладно, и нерационально.
— Ну, допустим, перевел. Что это доказывает?
— Опять вы о доказательствах! Ничего я доказывать не собираюсь. И вообще, я не за тем пришел, заметьте, один пришел, без ОМОНа и группы захвата, чтобы убедить вас явиться с повинной. Мне это не нужно.
— А кому-нибудь? Это вообще кому-нибудь нужно?
— В принципе, это нужно закону, но, думаю, в данном случае закон перетолчется. Мне известно, что побудило вас решиться на такой шаг. Вы потеряли друга. Разумеется, я против самосуда. Суд Линча — это, знаете ли, не наш метод. С другой стороны, времена меняются, и мы меняемся вместе с ними. Сейчас многие полагают, что без наследия мистера Линча нам не обойтись. Лично я придерживаюсь иной точки зрения, однако игнорировать мнение общественности было бы тактической ошибкой. Поэтому я здесь, хотя взрывом в Комарове и не занимаюсь. Он в ведении других людей, причем, должен заметить, достаточно компетентных. Уверяю вас, не сегодня, так завтра они разберутся что к чему, и тогда вам придется долго и обстоятельно объясняться с представителями органов правопорядка. Короче, готовьте алиби. Или…
— У меня есть выбор?
— Выбор есть всегда. Помнится, когда-то я дал добрый совет одному романтически настроенному юноше — идти и не оглядываться. Не пожалею совета и сейчас: уходите в море! Чем быстрее вы окажетесь в нейтральных водах, а там и в какой-нибудь западной стране, тем лучше. В этом деле без признательных показаний не обойтись, а без них у следствия не будет достаточных оснований потребовать вашего ареста и экстрадиции. Главное — избежать допроса по «горячим следам». И у вас есть такая возможность.