Но и это бы еще полбеды! Правительства соперничающих с нами великих держав — России и Китая, — обнаружив, что миллионы их граждан в мгновение ока превратились в тупое инертное стадо, решили, что мы применили к ним какое-то неизвестное психотропное оружие. И не раздумывая нанесли по Америке ракетно-ядерный удар… На этот случай у нас имелась специальная система противоракетной обороны. Увы, многие военные чины, которые должны были принимать решения, тоже превратились к тому времени в тупых думмов. Поэтому почти все русские, китайские и… не знаю чьи еще ракеты достигли целей — упали на наши города. Ну, что было дальше, вы, конечно, знаете: мы нанесли ответный удар по всем, кого только смогли достать… И случилось то, что случилось. Мир людей — наш прежний мир — сгинул в пламени Огненного Шторма. Черный дым пожарищ затянул небеса непроницаемым покрывалом, превратив дни в одну Долгую Ночь. Следом за Долгой Ночью пришла Длинная Зима… Все крупные города были разрушены. Погибло все, что связывало нас с цивилизацией. Не стало электричества, машин, телевидения, телефонов, интернета… Связи между людьми, которым удалось пережить ядерный кошмар, нарушились, пресеклись… да что говорить! Много, много всего, что прежде казалось нам таким обычным и обыденным, — исчезло навеки. Распалась нить времен…
Дед, захваченный собственными воспоминаниями, помолчал, а потом продолжил снова:
— К счастью для меня и к несчастью для прочих выживших, наша лаборатория в Скалистых горах уцелела. А значит, уцелел и трижды проклятый хрилл Адам. О, он оказался весьма хитрым и коварным типом, этот палеоантроп! Адам понимал, что несмотря ни на что — пускай даже человеческая цивилизация безвозвратно погибла — одному ему ничего не светит. И вот он задался целью во что бы то ни стало возродить к жизни свой неандертальский народ. А это значило — обзавестись потомством.
Для начала чертов монстр овладел всеми женщинами, каких только смог отыскать. Их оказалось человек тридцать. Целый гарем себе, гаденыш, обустроил! Дело в том, что от связи палеоантропа с человеческой женщиной всегда родится палеоантроп. И наш Адам, по всей видимости, об этом знал. Но все равно навряд ли у него вышло бы что-нибудь путное… если бы у Адама неожиданно не объявился преданный и верный друг. Да, да! Нашелся такой отщепенец среди университетской братии. Тот самый, кому Адам прежде всех остальных обязан своим появлением на свет, — его непосредственный создатель, профессор Виктор Агинский. Как и я, Агинский не превратился в думма. Почему — точно не знаю. Возможно, он просто не смотрел той роковой трансляции, а может, подобно мне, оказался не подвержен парализующему воздействию палеоантропа. Так вот, этот самый профессор Агинский (гореть ему в аду!) с согласия своего чудовищного питомца взял у него маленькие кусочки плоти и вырастил из них сразу сотню клонов, то бишь копий Адама.
Они-то и стали первыми, как мы их называем теперь, хриллами.
Хриллы, доложу вам, взрослеют чрезвычайно быстро. Гораздо быстрее нас, людей. Через двенадцать-тринадцать лет новорожденный хрилл становится полноценным самцом. А Виктор Агинский к тому же изобрел способ еще более ускорять созревание клонов. Поэтому не прошло и десяти лет, как у Адама появилась сотня взрослых сородичей. А с учетом потомства, родившегося к тому времени естественным путем — от женщин, — и того больше. Маленькая армия! К счастью, возможности нашей лаборатории не позволяли выращивать более ста клонов единовременно. Иначе их число каждый год увеличивалось бы в геометрической прогрессии. Но все равно, хриллы множатся, как тараканы: ведь помимо клонов, они плодятся и обычным, естественным способом — как от собственных самок, так и — главным образом — от наших, человеческих женщин. Каждый хрил, будь он клон или нет, достигнув зрелости, немедленно обзаводится гаремом из пяти-шести, а то и более девушек, добытых им во время вылазок. Каждая из которых ежегодно рожает по новому хриллу. А когда выходит из детородного возраста, идет на корм тем же хриллам… Прости, Ника, но правду лучше знать. Так вот, по моим прикидкам, общее число хриллов на сегодняшний день — где-то около десяти — пятнадцати тысяч. И это не считая детенышей. По нынешним скудным временам — целый, доложу вам, народ… Проклятая хриллская стая!
Единовластным правителем нового народа стал Адам. Уже на третий год своего правления он повелел называть себя Аском Первым, Великим Ваном всех венов и Повелителем зворгов. «Вены» — так хриллы именуют себя сами, ну а «зворгами» зовут нас, людей.
Я уже говорил, что профессор Агинский, благодаря своей вредоносной активности, сумел войти к бывшему подопытному в полное доверие. А в дальнейшем и вовсе стал, что называется, его правой рукой. Аск Первый даже присвоил Агинскому официальный титул — Вторая Голова Великого Вана. Этот гад пережил своего питомца-хозяина. Не удивлюсь, если он и посейчас жив, хотя ему должно быть тогда не менее девяноста девяти лет. Ну а теперешний Великий Ван, Аск Третий, — это внук того самого Адама — родоначальника хриллского племени.
М-да… Однако я забежал вперед. Давайте опять вернемся к истокам, лет на шестьдесят назад. Так вот, понятное дело, что эдакой прорве хриллов требовалась соответствующая кормовая база. Которую, с учетом стремительного роста численности, необходимо было постоянно расширять…
Всех «лишних» сотрудников Эдема съели уже к исходу третьего года нового проекта Агинского — проекта по возрождению неандертальского человечества. Сам профессор назвал свое очередное детище — проект «Палеореванш». Мне лично думается, что Виктор Агинский к тому времени окончательно повредился в уме. Как бы то ни было, именно по его совету на четвертый год «Палеореванша» Аск Первый начал предпринимать так называемые «поисковые экспедиции», проще говоря, разбойничьи вылазки для отлова уцелевших после Долгой Зимы людей. С тех самых пор в поисках людей, переживших Конец Света, и рыскают повсюду отряды хриллов. Участь тех, кого они обнаруживают, незавидна: их либо обращают в думмов, либо сжирают. И еще неизвестно, какая доля тяжелее… Еще раз прости, Ника, но ты знаешь об этом лучше меня… Ладно, не плачь, не буду больше про это… Но помимо еды и исполнителей-рабов, самцам хриллов требуются женщины. Ведь у самих хриллов самок крайне мало. Они встречаются только среди потомства, рожденного естественным путем. А все клоны — самцы. Поэтому женщин они себе также добывают в подобных «экспедициях».
— Откуда вам столько известно? — всхлипнув, спросила девушка. — И про хриллов, и вообще?
— Да уж не понаслышке, — печально усмехнулся старик. — После Огненного Шторма я провел в Эдеме, превращенном Аском в свою потаенную столицу, еще долгих одиннадцать лет… Мне, как и всем остальным, кому он сохранил жизнь, пришлось работать на Аска и его прислужников. Но в конце концов мне повезло, причем дважды: я сумел сбежать из Эдема, а посланные за мною вдогон отряды хриллов меня не поймали.
— И с тех самых пор вы прячетесь?
— Я не прячусь, — чуть нахмурился старик. — Вскоре после побега я присоединился к повстанческой армии генерала Уилли Контуженого. Слышала о таком?
— Нет, — удивленно покачала головой Ника.
— Как-нибудь расскажу, — пообещал Дед. — В другой раз. Тем более история Уилли плохо кончается. С другой стороны, какие истории в наше время заканчиваются хорошо? А сейчас уже поздно, давайте-ка спать.
Ника послушно устроилась прямо на земле, подложив под голову свой сверток.
— А чё у тебя там завернуто? — полюбопытствовал Блямс. — Вещички какие?
— Ружье, — коротко ответила девушка.
— Что-о?! — разом подскочили Дед с Блямсом.
— Ружье, — подтвердила Ника.
— А… можно посмотреть? — осторожно спросил Дед.
Девочка молча протянула завернутый в несколько слоев
мешковины предмет. Старик размотал тряпку и присвистнул:
— «Ремингтон»! — воскликнул он, любовно оглаживая короткоствольный помповый дробовик с пистолетной рукояткой вместо приклада. — Вот это дело!