Правда, сумки на коврике не оказалось, но, возможно, в темноте Виталий поставил ее в другое место? «Господи, хватит уже, — подумал Виталий. — Не могу я больше, и без того тошно, не хочу я сейчас, не нужно…» Будто от его желания что-то зависело, будто происходившее хоть как-то подчинялось его воле. Он опустился на колени и провел ладонью по жесткому ворсу коврика — может, сумка стала невидимой, с нее станется… «Какой дурак», — думал он, поднимаясь с колен. Нет так нет, не идти же в магазин еще раз, на такой подвиг Виталий считал себя не способным, лучше голодать до утра. Есть кофе, обойдусь…
Сумка стояла на кухонном столике, и более того: часть продуктов была выложена, и Виталий какое-то время (минуту? час?) стоял в дверях, глядя на пакет со шницелями, лежавший на самом краешке стола, покачиваясь — вот-вот упадет. Наконец пакет грохнулся, и звук падения привел Виталия в чувство. Он поднял пакет и сразу его вскрыл, выложил из сумки остальные продукты и бросил на тарелку два замороженных шницеля, формой напоминавших динозавров (может, они и сделаны были из динозаврового мяса, полученного в лабораториях из ДНК доисторических монстров?).
Часы показывали десять минут третьего, когда Виталий достал из микроволновки мягкие и горячие шницели, нарезал помидор и огурец, полил соусом, вынул из пакета два ломтика хлеба, подумал и налил себе в чашку (рюмки в шкафчике не оказалось, хотя должны были быть две) бренди из купленной (этого он не помнил) в магазине бутылки, сразу же и выпил, жидкость жаркой волной потекла по пищеводу, и мысли, похоже, прояснились — правда, прояснились и ощущения, и, прежде всего, ощущение неизвестности, подсознательный страх ожидания. Ночь еще не кончилась, и Виталий точно знал, что не заснет, если не примет снотворное, которого у него отродясь не было. Не идти же к мистеру Полански — сосед не раз жаловался на бессонницу, значит, у него должно быть…
С кем еще из соседей или других жителей Лансинга происходили сегодня (а может, еще и будут происходить?) события, которые невозможно объяснить здравым смыслом?
Айша, бедняжка, ей-то каково… Виталий читал об американских тюрьмах, видел по телевизору, но понятия не имел, в каких условиях содержат не осужденных, а задержанных до суда.
О происшествиях обычно сообщают в новостях. И если журналистам стало известно о том, что случилось в университетской больнице штата Мичиган…
Почему он не подумал об этом раньше?
Виталий включил телевизор и начал переключать каналы в поисках местных новостей. «Скай ньюс» показывало пресс-конференцию толстого чернокожего мужика, «Фокс» — акцию израильтян в Газе, Си-Эн-Эн… По этим каналам вряд ли скажут… Что у «Лансинг обсерверс»? Футбол…
Зазвонил мобильный. Номер был скрыт, и отвечать Виталий не стал — обычно он не отвечал на звонки, если абонент предпочитал оставаться анонимным. Иногда пропускал таким образом звонки из банка или деканата, но в конце концов те, кому действительно было нужно, перезванивали, не скрывая номера, или оставляли сообщение.
Что у «Мичиган коверс»? Похоже на новости. «На открытии новой пятиуровневой дорожной развязки выступил губернатор штата…»
Зазвонил мобильный. Вот уж действительно: то пусто, то густо. Номер был Виталию неизвестен, но все же звонивший себя не скрывал, и Виталий ответил:
— Слушаю.
— Наконец-то! — возбужденно произнес высокий голос — трудно было понять, мужчина это или женщина. — Мистер Димофф, это Эд Тернер, газета «Вечерний Лансинг». Пару вопросов, если позволите.
Виталий бросил взгляд на часы — половина третьего.
— Послушайте, — сказал он, — вы знаете, сколько сейчас времени?
— Мистер Димофф, я понимаю, вы только что с самолета, устали. Только два вопроса.
— Мистер… э-э… Сейчас третий час ночи, и я бы хотел…
Тернер из «Вечернего Лансинга» на какое-то время, похоже, потерял дар речи. Во всяком случае, у Виталия создалось такое ощущение: репортер молчал, поглощая молчанием остальные звуки.
— Мистер Димофф, — теперь голос звучал осуждающе, — пожалуйста, не нужно так шутить.