Начинается война. Немцы оккупируют Старый Крупец. Стар и мая встают на защиту своей Родины. В брянских лесах создаются партизанские отряды. Брат Нины, Максим Фомичев, вступает в один из них и становится партизанским разведчиком. Лисянский не попадает на фронт, вероятно по здоровью, и настоятельно просится в партизаны. По рекомендации Максима Фомичева его зачисляют в отряд. Он связывается с немцами и передает им информацию о численности и передвижениях партизан, о готовящихся диверсиях. Командование отряда догадывается, что среди партизан есть предатель, но вычислить его не удается. Незадолго до отступления, весной 1943 года, немцы решают уничтожить партизанский отрад. Лисянский спасается, заметает следы. Собственноручно расправляется с семьей Фомичевых. О Клавдии Дрягиной, которую видел в отряде, помнит, пытается убрать и ее, но ему что-то мешает. И тогда приходит к выводу — пусть останется в живых еще один человек, на которого и падет подозрение в гибели отряда.
Лисянский пытается уйти с немцами, но он им больше не нужен. Предатель скрывается, меняет фамилию и живет под чужим именем, но не знает покоя, ведь остался в живых свидетель и он на свободе…
Мир велик, но в то же время, как известно, тесен. В Геленджике, в санатории «Жемчужный», где иуда решил поправить свое здоровье, вероятно как фронтовик, он встречает связную партизанского отряда «Мстители» Клавдию Дрягину.
Она или не она? Узнала или не узнала? И тут нервишки его сдают. Видя, что Дрягина уехала из санатория, Лисянский интересуется у ее знакомой — кто ее подруга? Откуда она? Та сообщает об этом Дрягиной. И сомнения относительно личности предателя у бывшей партизанки окончательно развеялись.
— Далее не все прозрачно, — сказал Кирута. — Нам еще следует выяснить, как районная газета «Заря» с очерком «Дом в березках» попала на глаза Лисянскому. Газету кто-то переслал по почте, но кто? Думаю, что у Лисянского есть сообщник, который проживает здесь — в городе или в районе.
— Твои соображения не лишены оснований, — заметил Турков, — но не будем пока останавливаться на этом, продолжай дальше. Насколько я понял, мы вплотную подошли к убийству Дрягиной.
— Ознакомившись с очерком, Лисянский тотчас выезжает на Брянщину к своему сообщнику, от которого получает необходимые сведения о Дрягиной: где живет, с кем, часто ли отлучается из дома, кто ее навещает. Затем пробирается тайком в Старый Крупец, следит за Дрягиной и проникает в ее дом. Первым делом требует показать рукопись. Дрягина категорически отказывается выдать ему свой дневник, понимая, что он все равно не оставит ее в живых. Лисянский расправляется с ней и приступает к поискам тетради. Но бывшая разведчица, почувствовав опасность, успевает надежно спрятать ее. И тогда убийца поджигает дом, чтобы уничтожить все следы, и незаметно покидает село.
— Ну что же, все складывается в цельную картину. Надеюсь, то, что вы изложили, — не из области предположений, а достоверные данные, подтвержденные соответствующими документами? — уточнил прокурор.
— Да, доказательная база собрана практически в полном объеме, что даст возможность припереть Кентавра к стене.
— Что сообщает Езерский из Геленджика?
— Как и следовало ожидать, Лисянский отдыхал в санатории под другой фамилией. Адрес тоже указал чужой. Езерский выезжал по этому адресу в Ставропольский край. Там проживает заслуженный человек, который никогда не встречался с Лисянским.
— Ты упоминал о сообщнике Лисянского, и он наверняка есть. Это совершенно очевидно. Надо искать его где-то по близости. Через него выйдем на Кентавра, — уверенно сказал Турков.
— Пробовали, но пока безрезультатно, — признался Кирута.
— Основательно покопайтесь в истории с гибелью семьи Фомичевых. Найдите очевидцев, которые могут сообщить, кто, когда и где был расстрелян. Уточните, кто из селян видел Нину Фомичеву мертвой, где ее могила. Если возникнет необходимость — проведем эксгумацию ее трупа. Есть у меня серьезные сомнения относительно ее гибели…
Возвратившись из командировки, Езерский получил новое задание: насколько это возможно, восстановить картину гибели семьи Фомичевых. За помощью он обратился к Дарье Евсеевне Кирюшиной.
Старушка рассказала инспектору, что Максим Фомичев похоронен в братской могиле в Брянском лесу на месте гибели партизанского отряда «Мстители». Его родители, Корней и Марья Фомичевы, погибли при странных обстоятельствах: их нашли мертвыми после того, как немцы покинули село. До сих пор жители Старого Крупца считают, что фашисты расстреляли стариков за связь с партизанами. Кирюшина показала Езерскому могилу Марьи и Корнея. На поросшем бурьяном бугорке стоял покосившийся деревянный крест. Рядом находилась другая могила, тоже неухоженная. На ней стояла поржавевшая металлическая тумба с фотографией девушки. Фотография пожелтела от времени, но черты лица были достаточно четкими. Полненькая, с затаенной улыбкой и шикарной косой на груди, девушка выглядела счастливой.