Но никакого Байкала не было, и писал он ей из другого места, иначе бы не воспользовался ананимайзером с Сейшельских островов.
Значит, он ей писал из Казани, придумав романтическую историю про Байкал, велосипед, аварию, операцию… Но такого тоже не может быть. Этот самый Влад просто не способен на подобную игру, не хватило бы у него мозгов.
Вдруг в голове пролетели слова Андрея: «Он умер?» И тут же родилась фантастическая гипотеза. Эти письма не писал Влад. Их мог писать только один человек на свете. Сережа Орлов, Серый. Тот, который на днях покончил с собой из-за несчастной любви.
Все эти чудесные совпадения характеров, интуитивные угадывания Влада о ее вкусах и пристрастиях, даже о ее любимом цвете, — всё это было лишь знанием Серого. Он-то уж прекрасно помнил, что она любит или не любит, от чего приходит в восторг…
Наталья прокрутила всю переписку с Владом-Тарасом уже с этой точки зрения. Не осталось никаких сомнений. Просто, вообразив бескровное лицо Серого с тонкими сухими губами, она с легкостью поставила его образ на место того, кто писал ей через Сейшельские острова.
Все очень просто: Серый нанял этого человека как некий живой манекен, натаскал его, направил на свидание с нею. Этим и объясняется наличие у Влада паспорта на имя Тараса, ведь бандиту Серому вполне по силам раздобыть любой документ. Только вот непонятно: зачем все это было нужно? И почему так далеко, почему в Казани? И главное — какова была его конечная цель? Что должен был сделать этот Влад, что бы они вместе сделали с нею, не откажись она от этого знакомства?
Нет. Надо расставить все по местам. Если бы своим отказом Наталья разрушила планы Серого, какие-то неведомые, непостижимые планы, и после этого он бы решил уйти из жизни… Но ведь последовательность была обратная: сначала Серый убил себя, а уже потом она порвала с Владом!
Ей было очень грустно в этой ночи, и утром она проснулась с точно такой же тяжелой грустью. Долго не могла понять причину своего чувства. Наконец догадалась. Теперь уже полностью разрушена мечта о второй половинке, затерянной где-то в пространстве. Не было никакого неотразимого мужчины, который совпал с нею, как ключ с замком. Образ, выстроенный в письмах, был выдуман Серым. Парень с футбольным мячом всего лишь играл роль. Что у нее осталось после всего этого? Тарас Балашов. Реальный человек, талантливый писатель, не красавец, но вполне приятный мужчина, остроумный, галантный и чуткий. С трогательной ямочкой на подбородке, что вызывало сочувствие: опоздал с этой модой лет на сорок, поскольку ямочки считались признаком мужской неотразимости где-то на рубеже шестидесятых, еще до его рождения… Могла ли она его полюбить? Не слишком ли часто она влюблялась за последние недели?
В этой теории смущало лишь одно: стихи. Допустим, письма писал Серый… Но мог ли он создать такие стихи? Она открыла переписку и нашла одно из стихотворений. Нет, он не мог придумать таких слов…
Ничего подобного в его мышлении не было и быть не могло. Может, сама несчастная любовь столь изменила простого, примитивного человека? Нет, невозможно. Она вдруг рассмеялась вслух, откинувшись на подушке, и серебристый комп запрыгал на ее животе. Ну, конечно же! Он просто взял эти слова из инета, как и аватарку казанского Влада. Она скопировала строчку из стихов и бросила ее в окошко поиска. Гугл не нашел этих слов. То же она проделала с другими словами, думая, что Серый воспроизвел чужие стихи неточно… Нет, снова нет. В мировой паутине не было ни строчки из этих стихов — они существовали только в письмах. Одно из двух: либо Серый сам написал эти стихи, что маловероятно, либо нанял для этого профессионала… Что было еще менее вероятным.
Утром она снова вызвала номер Влада, тот, которым он пользовался, будучи Тарасом Балашовым, и снова услышала приятный девичий голос: недоступен. Тогда она набрала номер, указанный Владом на сайте знакомств. Когда он ответил, она сразу узнала голос ложного Тараса.