— Спасибо, Лев Сергеевич, за бдительность.
— Я же говорил, что Колька к этому делу никакого отношения не имеет.
— Осталось убедить в этом полицию.
— Поэтому я тебе и позвонил. Кольку жалко. Хороший мужик.
— Разберемся, Лев Сергеевич. А пока надо в магазин сбегать. Главное, не забыть бы взять чего-нибудь сладенького. Без углеводов мозги плохо работают, верно?
По пути в супермаркет Рыбакова отправила эсемеску Посохину, что есть важные сведения по делу Квасовой и нужно увидеться. Валентина Васильевна надеялась, что пока она дойдет до магазина, майор будет уже там. Но Посохина ей пришлось ждать. Он подъехал к супермаркету только через полчаса.
— Садитесь быстрее! — обернувшись, бросил он Рыбаковой, когда она завозилась с пакетами, укладывая их на заднее сиденье машины.
— А что за спешка?
— Со вчерашнего вечера усердно ищем гражданина Стасова.
— Это кто? — спросила Рыбакова, садясь на переднее сиденье и пристегивая ремень безопасности.
— Наш подозреваемый номер два по делу Квасовой. Если считать ее мужа, номером первым.
Посохин сделал разворот на площади перед магазином и нажал на газ.
— Это он оставался с Квасовой на пляже, когда Табанин с Кармановым ушли, — сообщил майор и, увидев перебегающего дорогу мальчишку, нажал на клаксон. — Куда тебя несет? Вчера Жарких смотался на остров к Табанину и с ним побеседовал. Тот и рассказал, что за Стас был с ними на пляже тридцатого. Оказалось, что это кличка. А настоящее имя этого гражданина Федор Иванович Стасов. Живет в Новолиганьске, а здесь у него подружка обитает. Он к ней каждую неделю наведывается. Трижды судим. Первый раз за хищение оружия, второй — за хулиганство, третий — за умышленное причинение средней тяжести вреда здоровью. Освободился полгода назад. Вчера мы с Жарких его герлфренд проведали, но она уже несколько дней дома не ночует. Кстати, из Бирючинска они запросто могли уехать практически незаметно — много транзитных автобусов. Но это мы оставили на закуску. А пока мотаемся по знакомым этой парочки.
— А какого он роста?
— В смысле, ошибся Смазнев или нет? Не ошибся. Сто восемьдесят семь сантиметров.
— Тогда вполне возможно, что Дубко видел на огороде Квасовых Стасова.
— Что? Повторите.
— Сегодня ночью Дубко видел какого-то высокого мужчину на огороде у Квасовых. Что он там делал, Дубко не понял. Также и в среду ночью сразу после пропажи Квасовой кто-то лазил по их огороду. Но в тот раз Дубко предположил, что это мальчишки хулиганят.
— Надо же! Все как будто в масть.
— А вы записи с видеокамеры Квасовых не просматривали?
— Конечно, просматривали! Нет там ничего интересного. Она захватывает только клумбу и овражек.
— А за последние дни?
— Квасов перед похоронами ее отключил. Сказал, что нечего народ смущать.
— Ему она, конечно, ни к чему. Сведения про Маркова больше не нужны?
— Что-нибудь нарыли, Валентина Васильевна?
— Я опросила двух девчонок и парня. Они из тех, кто давно к Маркову ходят. Отзываются о нем они хорошо. Утверждают, что никаких действий сексуального характера он себе не позволял. Говорили они уверенно и с пониманием того, о чем идет речь. Я даже, на всякий случай, просмотрела в мастерской Маркова его картины и графику. Предложить раздеться под предлогом позирования проще простого. В стиле «ню» у него здесь вообще ничего нет. Ярослав сказал, что с «обнаженкой» работает исключительно в училище и приглашает для такого позирования только профессиональных натурщиков и натурщиц. Еще Марков сам без всяких экивоков предложил проверить его компьютер — и здесь и дома — на предмет детской порнографии.
— Понятно. Кстати, Дронов вспомнил, что в тот понедельник, 30 мая, он видел высокого мужика на велосипеде, когда шел отвязывать скотину. На вид, лет сорок. Одет был в синие джинсы, клетчатую рубашку и кроссовки «Адидас». На голове — кепка. Время было часов десять. Ну, или около того. Солнце еще не совсем село. Он ехал к мостику через Серебрянку. Возможно, это был и Стасов.
— Через Серебрянку?
— Что вы задумались?
— Кое-что пришло в голову. Надо будет проверить.
— Это правильно. В нашем деле скоропалительность может выйти боком. А Марков высокого роста?
— Нет. Сантиметров сто семьдесят пять. Не больше. Он чуть выше Квасова.
Посохин нажал на тормоз.
— Так, приехали. Здесь один из приятелей Стасова живет. Может, Федя у него залег на время? Посидите в машине. Я быстро.